— И что же? — спросил Омм-Гаар, подаваясь вперед всем своим массивным телом, облеченным в бледно-голубые одежды Стерегущего Скверну, и поднимая руку, затянутую в белую перчатку, символ высокого сана.
Омм-Моолнар воскликнул:
— А то, что не стали бы простые горожане нападать на стражников, с которыми находится служитель Храма! Наши людишки и подумать боятся о том, чтобы очернить авторитет и святое имя Храма нападением на его жреца!
— Ты, брат Моолнар, брось эту пышную риторику, ты совсем не на проповеди и не на ритуальном умерщвлении, — остановил его Стерегущий Скверну, и не хорошая улыбка мелькнула на его тучном лице. — Ты не крути, говори по существу, и да благословит твои уста Ааааму, если, конечно, он сам не был таким же бесплодным болтуном, как ты.
Богохульства в устах Стерегущего были явлением настолько обыденным, что Омм-Моолнар даже глазом не сморгнул. Он произнес:
— Я уверен в том, отец мой, что на стражников и жреца напали люди Энтолинеры, переодетые обычными горожанами. Потому что только они осмелились бы на такое… Наверное, жрец смотритель потребовал с них разные налоги и поборы, к тому же был пьян вдребезги. Вот ему и дали. Чуть не отправили прямо в чрево Илдыза. — Моолнар усмехнулся. — А Энтолинера и этот беллонский мерзавец Каллиера…
— Ну?
— Следы ведут прямо в Проклятый лес, — выговорил Омм-Моолнар.
— Та-а-ак. — Стерегущий Скверну встал и, тяжело ступая, начал мерить шагами мраморные плиты великого зала Молчания. — Королева едва ли отправилась бы в это место, если бы ее кто-то не… Брат Моолнар! — хлестнули резко, как кнут, слова Стерегущего Скверну. — В твоих руках сосредоточена вся военная мощь ланкарнакского Храма, к вам стекаются сведения, добытые шпионами при дворе и осведомителями различного ранга и толка! Ты возглавляешь орден в арламдорских землях! Я не верю, что ты не имеешь предположений и, даже скажу больше, точных сведений о том, ЗАЧЕМ и, главное, С КЕМ направилась королева в Проклятый лес. Ведь это вотчина проклятых мятежников и самого Леннара, да вырвет ему глаза Илдыз!
— Есть кое-что, о Стерегущий. — Старший Ревнитель почтительно склонился, и висящие на поясе ножны с саблей задели плиты пола. — Я получил сведения от некоего Хербурка, начальника стражи городского рынка, что близ предместья Лабо, этой бандитской окраины столицы. Кроме того, одна дворцовая девка королевы… Но не буду торопиться. Сначала — о том, что сообщил мне Хербурк. Он заявил, что альд Каллиера за несколько дней до отъезда Энтолинеры из своей резиденции в Ланкарнаке побывал не где-нибудь, а в одном из грязных кабаков, коими изобилуют прилегающие к рынку городские кварталы. Да, да, в кабаке! Там собираются разного рода ублюдки, и в то же время туда приперся альд Каллиера. Думаю, местный сброд до сих пор не оправился от удивления!
И старший Ревнитель Моолнар распустил свое каменное лицо в длинной, не открывающей зубов улыбке. Парадоксально, но она сообщила его чертам выражение еще большей мрачности и непреклонности. Моолнар продолжал:
— Хербурк заявил, что беллонский вояка пришел туда за одним человеком. Человек носил дурацкое имя Абурез, но я уверен, что это не его имя. Оно не под ходит этому человеку, как отпечаток куриной лапки не соответствует следу копыта боевого коня. Хербурк утверждает, что человек этот вместе с местным базарным воришкой сели в карету Каллиеры и уехали. Куда? Во дворец королевы. Понимаете, отец мой? А вот теперь о фрейлине. Она утверждает, что у королевы действительно гостил человек, описание которого совпадает с тем, что дал Хербурк. Более того, при нем был тринадцатилетний мальчик с совсем не дворцовыми манерами. Конечно, тот самый воришка. И — далее: королева уезжает с этим человеком, с Каллиерой и пятью гвардейцами, переодетыми в простое платье, в Проклятый лес. Все сплошь беллонцы. — Старший Ревнитель скрипнул зубами и, склонив голову, тихо добавил: — Вы понимаете, КТО это может оказаться?
— Где Хербурк? — вопросом на вопрос ответил Омм-Гаар.
— Он содержится в одном из храмовых притворов Долготерпения, — доложил старший Ревнитель.
