Подобные рассуждения стали его преследовать совсем недавно, и он даже как-то пошутил:
- От этого сундука с бумагами можно заразиться, уж не инфекционный ли он?
На что Елена совершенно серьезно ответила:
- Все может быть.
Она вообще очень серьезно относилась к оккультным вещам, у неё был свой астролог, и она верила во все неопознанное и аномальное. И в бога верила. И в дьявола. Непонятно только - в кого больше. Потому что при разговорах о дьяволе она становилась какой-то томной, в её голове явно вырисовывался специфический образ этого самого "крутого" существа вселенной. Она и Сергея Яковлевича стала приобщать ко всяким таинственным явлениям.
Он посмеивался, но в голове кое-что откладывалось и требовало размышлений. И чем чаще он размышлял, тем явственнее его преследовал образ липкой паутины, в которой запутались его новые мысли. Раньше бы он их запросто отогнал, но постоянное общение с Еленой как-то расширяло его сознание и, будучи человеком самостоятельным, он вдруг стал полностью зависеть от её настроения и её желаний. И ещё не разобрался - нравится ему это или нет, хотя жить стало не то что веселей или интересней, а наверное более разнообразнее.
- Там этот парень закончил писать, - подошел Саша.
- Ну, пойдем, посмотрим, чего он там накалякал.
А накалякал Мишка Федотов много - восемь листов, от души потрудился. Сергей Яковлевич читал и посмеивался, автор не забыл даже отметить, что потерял невинность Афоня в пятнадцать лет.
- Да у тебя, я смотрю, талант!
"За такие бабки я бы поэму сочинил", - подумал Мишка, а вслух сказал:
- У меня по сочинению всегда пятерка была.
- Ну а где он живет?
- А вот, я написал отдельно - здесь он, а здесь его предки.
- Ну, Михаил Петрович, иди работай.
Мишка топтался.
- А-а, забыл, извини. - И Сергей Яковлевич достал кошелек, - Никому, как договорились.
- Да что я, враг своему здоровью? - и Мишка подхватил деньги со стола. - Спасибо.
- Ты их заработал, так что и тебе спасибо.
На том и расстались.
Сергей Яковлевич послал троих по адресу, чтобы они там осторожно понаблюдали, а сам отправился домой. Елена отсутствовала. После приезда они жили вместе - так было безопаснее. Со своей семьей он расстался два года назад, она купила мужу квартиру, а дочь её жила у бабушки в пригороде. Он аккуратно подкидывал деньги на своих дочерей, иногда забирал их и катал по городу, она навещала свою дочь - так живут многие, ничего не поделаешь, да и не переживал он особо из-за таких отношений - с его образом жизни иного не придумаешь.
Через три часа позвонил Саша.
- Он вчера продал квартиру и свалил в неизвестном направлении.
Сергей Яковлевич выругался. Недооценил он этого Афоню.
- У родителей были?
- Они сказали её предкам, что переезжают в другой город и дадут знать куда, напишут.
- А его предки?
- Они же умерли.
- А что, в его квартире уже живут?
- Он продал вместе с мебелью.
- Наверное, подешевке?
- Да, наверное, уж больно там баба счастливая.
- Слушай, нужно собрать сведения о его родственниках - всех, какие есть и вообще - к кому он мог уехать, где он залег. Плати направо и налево, запугивай, делай, что хочешь, но чтобы картотека была полной. Деньги есть?
- Найдем.
- Я тебе все верну.
- Да я не об этом. Сергей Яковлевич, а что если он за границу попрет?
- Ну, посади человека на контроль всех рейсов. Хотя нет, я сам позвоню и отслежу. Может, у него и загранпаспорта нет? Ну, это я сам проверю. За сколько управитесь?
- Ну, к позднему вечеру, наверное.
- Рой землю, Шура! Работы будет много, придется еще, наверное, выезжать в командировку за этим чертовым умником.
- Сильно насолил?
- Пересолил так, что кишкам кисло. Ну, давай.
- Найдем - куда он денется с бабой и двумя детьми.
- И про красный "жигуль" не забудь - у него или у родителей, или у приятелей должен быть. Может быть, он на нем укатил.
- "Жигуль" у её предков, красный, у подъезда.
- Тогда, наверное, сел на поезд или электричку, или на автобусе. Самолетом вряд ли. Вообщем, действуй!
Сергей Яковлевич матюгнулся и налил себе покрепче. Неожиданно, в его голове всплыла улыбающаяся рожа Мишки. "Ведь знал, наверное, что Афоня слинял, потому и накалякал всю эту чепуху. Тряхануть его что ли как следует, может, он знает, где искать? Но это завтра".
