Далее мы знаем, что в сер. 2 века Маркион уже составляет свой гностический канон Св. Писания и это подтолкнуло кафолическую Церковь к ускоренному формированию своего канона. В 190-х годах появляется т.н. "Канон Муратори", названный так по имени обнаружившего его итальянского исследователя Людовика Муратори (1652-1750). Канон этот сложился в Римской Церкви (главном центре борьбы с гностицизмом) и включает в себя 4 Евангелия, Деяния, 13 посланий ап. Павла (без Евр.), 1 Петра и Апокалипсис (ещё нет 2 Петра, Иак. и 3-х посланий Иоанна). Т.о. гностические писания (Евангелие Фомы, Евангелие Филиппа, Евангелие Истины и т.д.) были вытеснены в область апокрифов.
Но вот что интересно: Маркион всю жизнь боролся за отмену Ветхозаветных чтений (т.к. отвергал В. Завет). И можно сказать, что в этом он преуспел. Восточная Церковь (в отличии от Западной) не читает Ветхий Завет (за исключением праздничных паремий) и Апокалипсис. Несомненно — это следы гностического недоверия ко всему иудейскому.
Но самая большая победа гностицизма состояла в том, что он заразил всё христианство (Восточное и Западное) своим недоверием ко всему плотскому, своей особой мистикой душевного, которая неизбежно образуется, когда душа обособляется от тела. Если в апостольском христианстве ещё действовал цельный человек, то к концу II века, в христианство проникла дуалистическая разорванность, которая вскоре будет теоретически обоснована с помощью неоплатонизма. Восточные гностики поднялись на великую борьбу за освобождение души от всего плотского и в первую очередь — от полового начала. Они отвергали даже церковный брак.
Наконец, почти все гностики пропагандировали свои идеи в песнях и гимнах, а Валентин даже писал псалмы (о чём свидетельствует Тертуллиан в трактате "О плоти Христа", противопоставляя псалмы Давида и "псалмы отступника, еретика и платоника Валентина" гл. 20). Сирийский гностик Вардесан (†225), последователь Валентина, сочинил целый гностический Псалтирь, так что прп. Ефрем Сирин вынужден был противопоставить ему свой Псалтирь. Так, в борьбе с гностиками, кафолики начинают усиленно развивать свою гимнографию.
Известно, что уже мч. Иустин Философ в противовес гностикам написал книгу гимнов, которую упоминает Евсевий в своей "Церковной истории" под названием "Лирник" или "Певец". Др. церковные историки (Сократ, Никофор Каллист) передают предание об установлении антифонного пения в Церкви: "Игнатий, еп. Антиохии Сирийской, третий по порядку после ап. Петра (он был преемником Евода)... видел некогда ангелов, воспевавших Троицу попеременными песнями; и образ пения, виденный им, передал Антиохийской Церкви. Отсюда это предание перешло и к другим Церквам" (Сократ. "Ист. Церкви", 6, 8). Но мы помним, что по свидетельству Плиния, вифинские христиане уже в 113 г. воспевали Бога "попеременно", так что это, видимо, был общий обычай, естественно сложившийся.
Антифоны в собственном смысле (т.е. песнопения, составленные из отрывков псалмов и исполняемые попеременно двумя хорами) появятся лишь в 4 веке в Западной Церкви благодаря свт. Амвросию Медиоланскому.
Теперь о том, что сохранилось в Церкви до сих пор.
По преданию, ок. 120 г. шестой папа Римский Сикст I ввёл в Евхаристический канон т.н. Серафимскую песнь: "Свят, свят, свят Господь Саваоф..." которая у нас до сих пор отделяет Префацию от Анамнесиса. В исторической литургике она именуется "Санктус" потому, что в конце 3 — начале 4 вв. была переведена на латынь и стала звучать: "Sanktus, sanktus, sanktus Dominus Deus Sabaoth..." Так это и звучит до сих пор.
Далее 8-й папа Римский св. Телесфор (125-136) ввёл в употребление гимн "Слава в вышних Богу..." (лат.: "Gloria in excelsis Deo..."). В начале его пели только в день Епифании (Богоявления). Но уже со времён 50-го папы Симмаха (498-514) он стал звучать во все воскресные и праздничные дни. Причём в древних латинских рукописях этот гимн называется: "himnus in die Dominiko ad matutinas" — гимн для Воскресной утрени. В православной Церкви это т.н. "Великое славословие",
