Лекции по искусству. Книга 1 - страница 31
Волкова: Это готическая традиция плюс античная, замешенная на очень высоком страдании. И, конечно, Гофман здесь самый-самый-самый. Почитайте его.
Северная готическая традиция очень интересна. Она вся пронизана очень глубокой символикой и многозначимой содержательностью простых вещей. Покажу еще раз вам то, что показывала. Это обожаемый мной художник Ян ван Эйк, что висит в Британском музее
«Обручение Арнольфини». Как все хрупко, мелкие складочки — нет, чтобы как в Италии. А здесь готика. Это и мелкие косички, и мелкие личики.
Обручение Арнольфини
Я видела в одном музее… надо же города путаются. Не в Брюге и не в Брюсселе… Паола напрягись!.. Не скажу. Поехала туда собор смотреть, а там музей, в котором стоят готические Мадонны. Они такие хрупкие! Готический мир весь хрупкий, а античный нет. Там все такие здоровые. А может готика только кажется хрупкой. И вот эта картина, которой наглядеться невозможно, так красиво написана, в ней столько смысла. Вы ее рассматриваете и рассматриваете, и видите все больше и больше деталей. Она вся построена на очень глубокой этой линии. В России — это Блок. Он весь в этом. Традиция Блока и Белого. Не зря они нюхались со Штейнером. Блок насквозь такой хрупкий, такой уязвимый и пронизанный глубочайшей символикой. И дама его не из Византии и не из античности, а из северного готического символизма. И он видит мир другими глазами. И для России это новое видение.
Когда Обезьяний Царь садился писать свои произведения, он подвязывал себе хвост. Хвост подвяжет и садится. Это по-нашему? Это по православному? Это по античному? Гений сопряжен с демонизмом. Так вот, одно время создавалось такое впечатление, что эту картину заказал очень большой человек, который ведал всеми кампаниями Медичи. Его звали Арнель Фини и он, женившись на нидерландке, пригласил Ян ван Эйка. А над зеркалом стояла надпись: «Здесь был Ван Эйк», а потом умные специалисты-лингвисты сказали: «Господа, вы не знаете старо-фламандского языка. Здесь написано другое: „Это есть я — ван Эйк“» и, вообще, это его автопортрет и портрет его жены, которая была художницей-миниатюристкой. А в зеркале отражен человек, который входит в комнату. Это видно. Это очень известный прием. Нидерланды пользуются зеркалами не для того, чтобы показать отображение, а для того, чтобы показать другое пространство. Потому что для них эфемерность пространства очень важна. И туда входит герцог Бургундский, при дворе которого ван Эйк был не только художником, но также и астрологом. Но я должна о нем сказать еще гораздо более серьезную вещь. Именно ван Эйк и его школа являются создателями современной техники масленой живописи. Итальянцы этой техники не создавали. Они послали к нему шпиона в виде Антонелло да Мессина, который много у него работал, но шпионить не смог — ему не очень-то и доверяли. Но, кое-что нашпионил. И он привез в Италию эту технику масляной живописи. Чем она отличалась. Принципиально. Все что касается итальянской и старой техники живописи — это различные варианты разведения естественного пигмента на яичных желтках. Это разного вида рыбий клей. А у него так: разведение на растительных маслах.
И что получается? А получается удивительная вещь. Когда вы пигмент разводите на масле — а они очень любили конопляное масло — получается огромное количество оттенков. Тональная палитра разная. А вот кто по-настоящему воспользовался этой техникой и, надо сказать, ее начал и закончил, потому что после него в мире больше делать было нечего — это Тициан. Он ее принял уже в Италии и использовал все ее возможности до конца. После Тициана был Бранд. После них в масленой живописи отличился и Веласкис. А потом барахтались импрессионисты.
А как дальше жить искусству? Никак. Забыть. Дальше был Кондинский, который сказал: «Господа, мы начинаем-то с конца. Все уже сделано этими двумя людьми».
Не забудьте, что через две лекции я буду читать вам карнавал. Обязательно. Не болейте и смотрите, чтобы я не заболела. Тут, конечно, картина написана маслом, тени прописаны, и она вся такая хрупкая. Посмотрите какие ручки тоненькие, такие лица. И она вся держится на этом символическом каркасе. Он дает обет защиты и верности. Он дает обет открытого сердца и поддержки, а она свою лапочку тоненькую ему доверяет. А что держит на пузике? Там подложена подушка. Женщина, когда замуж выходила, сразу туда подушку подкладывала.
