Лекции по искусству. Книга 1 - страница 26

Студенты: Нет. В моей голове соотносится только с одной личностью. Пророка Мухамеда.

Волкова: Нет.

Студенты: Он в 7 веке задал определенный вектор и общество движется в этом направлении.

Волкова: Знаете что, мы говорим об европейской культуре, потому что путь арабской культуры несколько другой. А насчет пророка Мухамеда вы очень сильно заблуждаетесь, и вот почему. То общество очень мощно развивалось. Оно не только соседствовало, но и сотрудничало с Европой через Испанию и Османскую Империю. И, если вы меня очень попросите, и мне дадут дополнительные часы, я прочитаю вам о том, как мусульманская история и культура вырастает из слов Корана. В нем есть слова как строить.

Откуда я это знаю? Я этим занималась и просто нашла эти слова и могу сказать, что их культура была грандиозной, художественно-философской и всячески развивалась до конца 17 века, а потом — извините. Все. Начинается стагнация и, несмотря на мое почтение ко всем доктринам ислама, к его веротерпимости и миролюбию, но все-таки абсолютно все религиозные доктрины, в какой-то момент времени, перестают вырабатывать идеи и начинается период гниения. И тогда они начинают говорить те же самые слова, но только громко. И, разумеется, они тут же начинают работать против них. И, когда вы говорите, что сейчас исламское общество движется в том направлении, что дал пророк Мухамед, то вы заблуждаетесь.

Студенты: Но та же Саудовская Аравия держится зубами за эту доктрину.

Волкова: Да ради бога! Хоть до конца света, что очень неправильно. Надо какие-то люфты в голове иметь. Все! Продолжаем Питера Брейгеля. Если будут лишние часы, то я вам ислам почитаю. Я его могу читать не хуже Европы. Я Коран знаю от корки до корки. Что же мне бедняжке было делать в жизни? (смех)

Студенты: Паола Дмитриевна, туда же вопрос. А христианство стогнировало перед Брейгелем?

Волкова: Конечно. А раскол откуда? Даже гораздо раньше. Это началось на кризисе готики. 13–14 века. Там свои дела. 16–17 века — это уже вообще, а когда был век Просвещения, то официально объявленной культурой стал атеизм. И поэтому они говорят: «Бога нет, но для этих пусть будет. Хотят, пусть крестятся. А мы люди ученые».

Сам Паскаль, который был настоящим аббатом, говорил: «Никто еще не доказал, что бога нет и никто не доказал, что он есть, но мы сгнием, если не будем в него верить». То же самое, что говорил и Вольтер: «Если бога нет, то Его надо будет выдумать». Понимаете, если бы сегодня нас все это не касалось, я бы об этом не говорила. Я бы дула себе свои лекции и не заморачивалась. Но, к сожалению, так все устроено, что связано между собой. Так вот, я хочу показать вам одну вещь. Брейгель написал эти три картины, когда был совсем молодым. Это такие его ранние картины. Одна называется «Пословицы и поговорки», то, что я вам показывала в прошлый раз, только в мелком варианте. Вторая «Детские игры» — полная умора, то, о чем мы тоже говорили. И третья «Битва Поста с Масленицей» (смех). Вот это «Битва»… Что вы смеетесь?

Студенты: Хорошее название.

Волкова: Шикарное. О чем мы говорили? Мы говорили о том, что Брейгель считает человечество недоделанным. Оно не вырастает и пришла пора его доделать. Как говорил Архимандрит Тихон о моих лекциях, которые я им читала: «Очень хорошо читала, но очень еретично». (смех) Так что, вот так. А они так это изображают, что, спаси бог, как в порнографическом романе. Они не стеснялись особо. Грех, так грех. Вот эта самая «Битва» является продолжением тех двух вещей, и поэтому, когда пишут, что он просто отобразил момент, когда в некоем месте заканчиваются Рождественские гулянья и начинается Пост. Это, право, смешно. Он изобразил Великое обжорство и Великий пост, и сделал это, как человек, через гульбу, да пальбу (смех). Он показал, как толпа идет от обжорства к Посту, от греха к моленью и от обжорства к истощению. Это какой-то непрерывный момент массового сознания, не имеющий в себе простых или знатных людей.

Битва масленицы и поста

В этой картине много интересных деталей. Он очень любит тему калек и обязательно показывает их в наряде королей: мантии и короне. Его картины можно разглядывать беспрерывно. Действие данной происходит на площади какого-то города, и вся эта битва Поста и Карнавала происходит внизу. Вот товарищ сидит на бочке. У него такой фаллический знак винтика, из которого льется вино. Плюс окорок. А другой сидит на лопате и держит тощую рыбешку. А это что? Вывеска на доме. Видите, какие физиономии торчат? Вот он дом и вывеска. Эта вывеска-лодочка есть изображение публичного дома. Такие вывески вешались на кронштейнах. Мир есть бардак — эпиграф ко всему. Или, если это транслировать на современный язык — то мир абсурден. Им управляет абсурд. «Корабль дураков» то же самое. Мир остановился и никуда большего не движется. Он не слышит голос кормчего. Он остановился и все спуталось. И художник говорит: «Очнитесь, господа!»