Из личного опыта
После первого путешествия в Мексику наша жизнь полностью преобразилась. Это было настоящее приключение. Сыновья хотели собрать в джунглях насекомых для коллекции, поэтому мы отправились в Сан-Блас в штате Наярит.
Мы выехали из Тихуаны на местном автобусе. Он был очень старый, с выбитыми окнами. Когда пошел дождь и я стала мокнуть, другие пассажиры, работники ананасовой плантации, соорудили заслонку на мое окно (они повсюду носят с собой мачете). Мы ехали по местности, которую увидишь только на National Geographic: дикая природа, женщины стирают белье в реке. В Сан-Бласе по крошечному автовокзалу бродили куры и облезлые псы.
Я была просто счастлива. Мне нравилась «настоящая Мексика».
Мы четырежды ездили в Мексику и Гватемалу, преодолев в общей сложности около 25 тысяч километров. Мы окунулись в уникальную культуру и быт этих стран и говорили только по-испански. К чему это привело? Я бросила работу в лаборатории и написала серию статей с фотоотчетом о результатах наших путешествий. Мои дети познакомились с мексиканским и гватемальским образом жизни и стали билингвами. Один из моих сыновей потом год жил и учился в Мексике.
Когда мы впервые попали в Мексику, мне было 44 года. К тому времени я основательно позабыла то, чему меня учили на уроках испанского в школе. К счастью, какое-то время я проработала на пищеобрабатывающем комбинате вместе с уроженцами Мексики. От них-то я и услышала мексиканский испанский. Мой кастильский испанский, которому учили в Нью-Йорке, казался им забавным.
Мы ездили на старых автобусах в одном салоне с домашними животными, бродили по дебрям, взбирались на пирамиды – и не переставали удивляться гениальности ранних цивилизаций в обеих странах. Когда мы подлетали к Тикалю[5], наш самолет чуть не сел на деревья.
В Оахаке мой младший сын, покупая корректирующее белье, обменялся адресами с продавщицей, молодой девушкой. Они стали переписываться. В следующий раз в Оахаке мы попытались найти ее семью. Один таксист отказался везти нас по нужному адресу, потому что район был слишком опасный. Другой повез, но не смог найти дом. Нам помогла старушка, которая пасла коз, – она услышала, о чем мы говорим. Старушка сказала: «Подождите, я сейчас привяжу коз и провожу вас к этому дому», – и показала, где живет семья той девушки. Дом оказался очень скромным: всего одна комната. Его построил отец семейства. Мы провели у них в гостях незабываемый вечер и говорили только по-испански. Потом девушка повела нас в церковь. Слева от меня сидел пятнадцатилетний парень, в беседе со мной он попрактиковал свой английский. Справа молодая женщина в национальном костюме кормила грудью малыша. Я была в огромном восторге от того, что оказалась между «новой» и «старой» Мексикой.
На следующий год я приехала в гости к другому другу по переписке. Я жила у него дома, в самой ужасной трущобе Мехико. Знание испанского помогло мне узнать эту страну изнутри и общаться с местными жителями.
Теперь мои внучки переписываются по-испански с детьми друзей по переписке моего сына. Так сохраняется связь между поколениями.
Анита Гольдвассер
