Возведенный на фашистский олимп власти германскими монополистами, Гитлер был абсолютно убежден, что вся нация не стоит его одного. Что там немцы. Вся Европа! Не будь его, коммунисты прибрали бы к рукам всю Европу. Давно ли эти же немцы, теперь преданно заглядывающие ему в глаза, голосовали за Тельмана? За каких-то пять лет он, фюрер, перевернул Германию вверх дном: дуракам вправил мозги, умников и грамотеев отправил в концлагеря, а коммунистов и демократов уничтожил... Он умно сыграл на характере немцев, боявшихся как черт ладана всяческих перемен, согласных на все, что бы им ни предложили. Лишь бы не стало еще хуже... Красные приняли нацистов за бумажных тигров, а те обернулись такими драконами, что, устрашив немцев, повели их за собой, словно стадо баранов. Спасибо и евреям! На их костях нацизм создал себе славу истинных арийцев, непримиримых врагов коммунизма. Не пошли небо Гитлера, Европу поглотил бы красный мрак Московского Кремля...
— Эти недоумки, — Гитлер снова заговорил вслух, — не могут понять, что я все предвидел на десятилетия вперед. Ради будущего немцев я дезертировал из австрийской армии, писал свой бессмертный труд... Само Провидение сказало: «Адольф, твой час настанет! «Майн кампф» станет библией фашизма, а ты сам — богом для немцев!» Почему только немцев?! Иисус Христос, тоже еврей, покорил своим учением полмира. Магомет, дикарь из Аравийской пустыни, также захватил своими идеями головы второй половины мира.
Опомнившись, Гитлер прикусил язык, огляделся по сторонам. Нет, никто не слышал, в соборе ни души. Успокоился, снова задумался...
Почему фашизм не может стать религией мира? Само Провидение снова заговорило с ним: «Адольф, иди, прокладывай дорогу на Восток. Покорив Россию, ты покоришь весь мир...» Россия! Она как кость в горле. И он поведет на нее немцев, всю Европу. Ницше поторопился объявить себя сверхчеловеком, да еще первым на земле... Глупости! Первый на земле сверхчеловек — он, Адольф Гитлер, фюрер тысячелетнего рейха! Его бог — сила! Что свершил Ницше? Намарал пухлые тома, пылящиеся на полках библиотек. А он, Гитлер, сам, и только сам, расчистив дорогу к высшим ступеням власти, возродил германскую нацию, которой теперь служит вся Европа, а будет служить весь мир. Он избавит инородные народы, особенно восточные, от всякой государственности, раздробит их, чтобы удержать на низшей стадии развития. Они еще не выросли до государственности! Лишить славян, азиатов, всех неарийцев родного языка, считать преступлением говорить на своем языке. Без языка любой народ перестанет существовать, он забудет о прошлом, из его памяти сотрутся история, традиции, быт, нравы, обычаи — все, что делает народ народом, нацию нацией. Тогда он превратится в скопище, стадо баранов, подвластных воле пастуха, то есть немца, арийца! Слово немца должно звучать как веление самого господа бога. Немцы продумали «будущее» всех неарийцев: сократить их до нужного предела, а оставшихся в живых превратить в рабов.
Кто мог до всего додуматься? Только он — Гитлер! И фюрер вдруг расхохотался:
— И я — параноик?! В окружении Сталина меня называют бесноватым. Да, я — дурачок, как тот русский Иванушка, который вокруг пальца обводит всех, богатых и бедных, князей и царей. Он всегда выходит победителем. Но Сталин не русский... Интересно, а как у грузин величают Иванушку-дурачка?..
Фюрер захлопал в ладоши, и сразу в дверях возникла фигура начальника охраны.
— Узнайте, кто у грузин Иванушка-дурачок?
Долговязый штандартенфюрер, думая, что ослышался, взбежал по лестнице, и Гитлер снова повторил вопрос. Но тот, так и не поняв, чего хочет от него обожаемый, удалился.
Следом появился Гиммлер. Он-то знал, что фюрер мог задать самый несуразный вопрос, не пояснив его предыстории. Алмазный свет люстр голубовато искрился в стеклах его очков, скрывавших выражение глаз рейхсфюрера СС. Он тоже стоял с вытянутым, непонятливым лицом. «Нашелся мне знаток грузинского фольклора! — презрительно подумал Гитлер, пытливо разглядывая своего обер-шпиона. — Спроси его, как размножить несушек, ответит, не задумываясь. Не сделай я его руководителем СС, прозябал бы по сей день экспедитором в обществе петухов и кур. Как он похож на лиса!.. Думает, я не знаю о его проделках! Двумя семьями обзавелся, одна законная, а другая с секретаршей. И там и тут дети. Даже у Бормана под проценты восемьдесят тысяч марок занял, чтобы второй семье дом построить. Тот ему дал не из своего кармана, а из партийной кассы, но проценты, конечно, положит на свой личный счет. Шельма! Да еще умудрился весь разговор на пленку записать, а самого Гиммлера, берущего в долг, сфотографировать. Тоже мне шпион номер один. Кот шкодливый! Все прибедняется, а у самого банковские счета в Америке, Швейцарии...»
