Легенды старой Москвы - страница 175

У Гоголя в его описании башня не имеет названия, но по многим деталям — как она показывается издали в перспективе улицы, по зрительному эффекту, который производит башня на человека, вышедшего с улицы на площадь, — все это вызывает в памяти путь по Сретенке к Сухаревой башне, зафиксированный на многих старых фотографиях и гравюрах.

Статья Гоголя написана в 1833 году, после первой его поездки в Москву летом — осенью 1832 года. В эту поездку он часто посещал Михаила Александровича Максимовича, своего земляка, профессора ботаники Московского университета, фольклориста, писателя, собирателя украинских песен и любителя украинской старины. Максимович занимал также должность заведующего университетским Ботаническим садом на 1-й Мещанской улице и жил в служебной квартире при нем.

Путь Гоголя к Максимовичу пролегал по Сретенке, с середины которой возникала впереди, в перспективе, перегораживающая улицу в конце Сухарева башня. Она достаточно долго маячила впереди, и глаз привыкал к ее виду. Но когда седок выезжал с улицы на площадь, то испытывал настоящее потрясение от вдруг представшей перед ним громады башни, так как прежде он видел лишь ее среднюю часть, а теперь она вставала перед ним целиком… Мимо башни ехали экипажи, гремели по булыжной мостовой кареты… И как по сравнению с ней казались малы фигурки всадников и пешеходов…

Такой и осталась в памяти Гоголя Сухарева башня.

В июле 2003 года, в преддверии памятной даты — 70-летия сноса Сухаревой башни, исполняющейся в 2004 году, состоялось очередное заседание Комиссии «Старая Москва», посвященное Сухаревой башне. Основной темой на нем, естественно, стала проблема ее восстановления.

Николай Владимирович Оболенский, автор проекта восстановления Сухаревой башни, о котором было сказано выше, академик архитектуры Российской и Международной академий архитектуры, заслуженный архитектор России, профессор, напомнил о созданном под его руководством проекте и подчеркнул, что в настоящее время проект нисколько не устарел, потому что градостроительная ситуация района не изменилась, и разрешить проблему площади можно лишь при условии восстановления главного организующего ее элемента — Сухаревой башни.

Эмоционально и ярко выступил Олег Игоревич Журин, под чьим руководством были восстановлены Казанский собор на Красной площади и Воскресенские ворота с Иверской часовней. Он сказал, что, заканчивая в 1995 году работы на Воскресенских воротах, он надеялся, что следующей его работой будет восстановление Сухаревой башни, и добавил, что к тому времени для этой новой работы он уже «сделал кое-какие чертежи».

Обложку пригласительного билета на это заседание нарисовал О. И. Журин. На своем рисунке он изобразил на фоне унылого ряда многоэтажных современных плоских домов фантастически узорную, уподобляя слово Н. В. Гоголя, «толпу» снесенных московских архитектурных шедевров. В этой толпе различимы Красные ворота, церковь Успения на Покровке и Николы Стрелецкого на Волхонке, Сухарева башня и другие памятники старины, которые, опять же по слову Гоголя, придавали «игру» городскому пейзажу.

Среди объявленных в билете выступлений значилось выступление Главного архитектора Москвы Александра Викторовича Кузьмина: «Личное мнение». Он не смог прийти на заседание, так как уехал в командировку, но свое мнение высказал прежде, согласившись принять участие в заседании: он за восстановление Сухаревой башни, причем на ее старом фундаменте.

Неожиданным и приятным подарком стало выступление директора Музея истории Мещанского района Ольги Эдуардовны Ивановой-Голицыной. Она рассказала о работе Музея со школьниками и о проведенном Музеем при поддержке районной управы конкурсе среди учащихся на лучшее сочинение по истории района. Среди прочих на конкурс поступило несколько работ о Сухаревой башне. О. Э. Иванова-Голицына продемонстрировала эти работы и сделанный ребятами макет Сухаревой башни.

Заседания, посвященные Сухаревой башне, прошли также в Московском отделении Географического общества и в Музее истории Мещанского района.