— Сам ему и намекни, — сказал отец, протаскивая дратву через край подошвы сапога, — ты в таких вещах получше моего разбираешься. А я уж сейчас и не знаю, что дарить принято, что нет. Знаю только, что оборотням серебро не дарят.
— Я думаю, что мне придется на какое-то время уехать из города, — сказал я. — Так что Криса я вряд ли увижу.
— Куда собрался? — поинтересовался отец.
— Не знаю пока. Думаю, ты мне и скажешь, куда ехать. На, взгляни.
Я вытащил хрустальную монету, что выкупил у Фьюарин, и протянул ее отцу. Тот отложил в сторону сапог, шило и дратву и принялся изучать ее на свет.
— Какой только пакости люди не придумают, — сказал он. — Где взял?
— Ее достали из одной гробницы, — сказал я. — Теперь я бы хотел эту гробницу разыскать.
— В гробокопатели решил податься? — поинтересовался отец.
Перед отцом я кривить не стал и все ему рассказал. Ну, то есть почти все. Не стал только рассказывать о том, что произошло со мной и Баст в Лунном храме.
— Однако, — сказал отец. — Вот уж не думал, что Лара до сих пор жива. Хорошая была жрица, ее оборотни слушались как щенки мать. И не дура, как некоторые. Даже наоборот. Я с ней одно время работал. Соню мы вместе нашли, чтоб ты знал. Бывало, мы цапались — как без этого? — но в целом она мне нравилась. А ты, значит, пришел разузнать, что это за деньга такая?
— Да, — ответил я. — Монета — след. Так себе след, но, кажется, другого у меня нет.
— Ну, ты верно насчет нее угадал. Это — артефакт-темница. Вот только я не могу понять, для кого. Вряд ли на демона, хлипкая она для этого. Может быть, на призрака или духа какого-нибудь. Если честно, меня отверстие это квадратное смущает. Обычно такие вещи сплошными делают без всяких дырок. Иероглифы, что тут вырезаны, мне знакомы. Это ханский доатайский диалект. Вот этот — означает «склад», «амбар», «хранилище», «сохранять», «прятать». Этот — «жизнь». Жизнь, как таковую, в глобальном смысле. Этот — «хитрость». Вообще, у этого иероглифа много значений. «Хитрость», «обман», «супружеская измена», «отнять», «налог» и куча других. Этот — «могила», точнее сказать «урна для праха» или «смерть», если в широком смысле. «Сохранить жизнь, обманув Смерть» или что-то вроде того, получается.
— То есть, это катайская работа? — спросил я.
— Да, и очень странная. Этот алфавит не используется со времен падения Ханского царства, когда его завоевало царство Ху. А это было лет девятьсот назад или около того. Потом, лет через сто, они там все объединились в Юй, ну а потом пришли атайцы и теперь там везде один сплошной Катай.
Эти слова меня несколько расстроили.
— Девятьсот лет… — пробормотал я. — За это время монета могла много где побывать.
— Думаю, что поменьше, — сказал отец, подумав. — Работа очень тонкая, видишь резьба по гурту какая? Кроме того, у нее круглая форма, а в Катае монеты стали делать круглыми всего-то лет шестьсот назад. Опять же отверстие в форме правильного квадрата. Это еще лет сто отними. То есть, она не старше пятисот лет, я так думаю.
— Хм… неувязочка получается, — сказал я.
— Я же тебе сказал, что странная она, — сказал отец. — Впрочем, может быть, все банально объясняется. Мастер, который ее делал, родился еще в Хань, а монету эту делал уже при Ху или даже при атайцах. Эльф какой-нибудь или еще кто-нибудь. И, кстати, ничего ему не мешало такие монеты клепать в какой-нибудь Буратии, тем более что там за такие вещи не наказывают.
— В Буратии хрусталь не добывают, — заметил я.
— Хрусталь и привозной может быть, — резонно возразил отец. — Другое дело, что с тех пор, как атайцы заняли Катай, добыча и производство хрусталя находится под надзором «синих кэси[16]». Смекаешь?
— Фьюарин говорила, что там, в гробнице, таких монет целый сундук был, — вспомнил я. — Насколько я понимаю, не каждый кристалл хрусталя на такую монету годится?
Отец кивнул.
— Значит, логично предположить, что тот, кто эти монеты делал, имел доступ к разработке хрусталя, — сказал я. — Но где гарантия, что этот хрусталь из Катая?
— Ты ее лучше гному какому-нибудь покажи, — сказал отец. — Он тебе точнее скажет, откуда хрусталь. Я же тебе скажу: какой смысл делать катайскую вещь из суранского хрусталя? Так что, мне кажется, тебе надо в Катай. В Хань куда-нибудь. Ближний свет, однако, на другой конец мира.
