Работая с витринами музея (во время профилактического осмотра, описания предметов или уборки), я всегда любовалась одним из самых интересных экспонатов — оригинальным серебряным рассольником (фруктовницей), украшенным реалистическим растительным орнаментом. Он датируется XVI в. — временем, когда, согласно архивным документам, были установлены дипломатические и коммерческие отношения России и Англии, участились приезды в Москву английских врачей, профессиональных военных, инженеров. Каждая такая миссия, согласно традиции, представлялась царскому двору и вручала «посольские дары». Держа в руках этот бесценный рассольник, я представляла, как во время пира в Грановитой палате он стоял на столе перед царем, как Иван Грозный с византийской надменностью разглядывал этот дар далекого Альбиона. А может 8 быть, подарки никогда не использовались, а сразу передавались в хранилище. Кто знает?..
Летом 1985 г. в Москву прибыл с официальным визитом министр иностранных дел Великобритании Джефри Хау. В программу его пребывания наряду с деловыми встречами входило посещение кремлевских музеев.
Едва войдя в рабочий кабинет В.И. Ленина, министр устремился к окну, из которого открывается великолепная панорама Кремля.
Обращаюсь к министру со словами: «Вы видите вдали Соборную площадь Кремля, там находится главный кафедральный собор России — Успенский. Еще дальше — отсюда не видно — находится здание Оружейной палаты, где хранятся несметные сокровища прикладного искусства многих стран мира. Среди них уникальные серебряные изделия — дары королей Англии. Такой богатой коллекции английского серебра нет даже в самой Англии».
Довольно долго задержались мы в библиотеке Ленина. Джефри Хау впервые узнал, что Б. Шоу прислал Владимиру Ильичу свою книгу «Назад к Мафусаилу» со знаменитой дарственной надписью: «Николаю Ленину (один из псевдонимов В.И. Ленина за рубежом. — Авт.), единственному европейскому правителю, который обладает талантом, характером и знаниями, соответствующими его ответственному положению. От Бернанда Шоу 16 июня 1921 г.». По окончании осмотра Д. Хау стал благодарить меня. Я спросила: «Нет ли вопросов у господина министра?» На это последовала совершенно неожиданная реплика: «Скажите, вы не родственница семьи Ленина?» На мой отрицательный ответ последовал следующий вопрос: «Откуда вы все это знаете?» — «Я работаю здесь больше тридцати лет». — «О боже, сколько же вам лет?» Я, улыбаясь, ответила: «Господин министр, даже советским женщинам нельзя задавать подобный вопрос». Смех. «А в Лондоне вы бывали?» — спросил Д. Хау. «Да, была несколько лет тому назад». — «И что же вам понравилось в Лондоне?» — «Лондон…» — «Ответ достоин, чтобы его отметили», — смеется министр.
Мы прощаемся…
24 мая 1994 г. Раннее утро.
Вешнее сверкающее солнце озаряет кремлевские площади и улицы, вспыхивает золотом на куполах церквей и тонет в гуще благоухающей сирени Тайницкого сада.
Через Троицкие ворота с 8 часов утра народ спешит в Успенский собор на торжественную литургию, посвященную памяти великих славянских просветителей святых Кирилла и Мефодия. А над Кремлем, над городом плывет праздничный чудный перезвон колоколов. Заглушая все звуки, величаво звонит огромный Успенский колокол Филаретовской звонницы Кремля. И тотчас же ему весело вторят все остальные колокола и колокольцы.
К Успенскому собору степенно шествуют священники, монахи и монашки, на мгновение задерживаясь, у входа крестятся и чинно входят внутрь. Вслед за ними проходят представители мэрии, пресса.
Торопятся московские прихожане и зарубежные гости, стараясь поближе подойти к алтарю. Мы задерживаемся на Соборной площади перед Красным крыльцом, где заканчиваются восстановительные работы. Глядя на прекрасное творение мастеров-умельцев, возродивших древнее крыльцо, кажется, что оно так и стояло всегда, и думается, что не было тех черных дней в нашей истории, когда прекрасное крыльцо лежало в руинах. Все проходит и возвращается на круги своя.
Тем временем кремлевские куранты мерно отбивают девять ударов, и мы спешим войти в Успенский собор. Величественная красота храма настраивает каждого переступившего его порог на торжественный лад. Величавость Успенского собора — в цельности и гармоничной строгости его пропорций, в мощи его стен, в могучем пятиглавии золотых куполов. Богато украшен он внутри древними фресками, иконами, резьбой по дереву.
