В середине штабной комнаты за столом сидел один из капореджиме. Перед ним стоял ноутбук и несколько мониторов. На самый большой монитор выводилась карта, по которой двигалась отметка машины Архарова. На других мониторах были изображения с камер, установленной в машине следящих за ним, и с камеры, скрытно прикрепленной под днищем «Мерседеса» Архарова. В углу сидел еще один мафиози. У него на голове были наушники, а перед ним ноутбук, на который транслировалось то, что улавливала аппаратура прослушивания.
Архаров, который в этот момент мчался по шоссе за рулем арендованного «Мерседеса», конечно, не знал всего этого, но догадывался, что просто так преступники его не отпустили. Однако, не видя явного хвоста за собой, он стал соображать, как за ним могли следить. Кроме неявного наблюдения, очевидным было использование «маячков» в машине, сотовом телефоне и, вероятно, в одежде. Кроме того, журналист предположил, что, располагая таким большим количеством людей и придавая столь большое значение уничтожению Резниченко, его могли пасти и передавая по цепочке. А такой метод слежки, как прекрасно понимал Архаров, он обнаружить практически не мог.
Въехав в Ниццу, Архаров увидел супермаркет, поставил машину на стоянку перед ним и отправился за покупками. Почти сразу к супермаркету подъехали трое мотоциклистов. Двое пошли вслед за Архаровым, пасти его в супермаркете, а третий остался их подстраховывать на стоянке. На экране у оператора, который сидит в резиденции босса, теперь было две метки – стоящий треугольничек, обозначающий машину на парковке, и движущийся, показывающий перемещение самого Архарова. Оператор нажал несколько кнопок на клавиатуре, и на большом мониторе появилось изображение с видеокамеры, встроенной в шлем одного из мотоциклистов, который следил за Архаровым в супермаркете. Было видно, что журналист набирает в тележку разные продукты. Он остановился перед отделом одежды, но, немного подумав, прошел мимо. Зато в отделе игрушек он взял упаковку надувных шариков, а затем в косметическом отделе золингеновский маникюрный наборчик в кожаном футляре. Архаров расплатился на кассе и попросил уложить покупки в несколько больших пакетов. Потом он вывез тележку с пакетами на стоянку к своему «Мерседесу». Машина стояла так, что со стороны нельзя было заглянуть в багажник, когда Архаров его открыл. Со стороны казалось, что так получилось случайно, но на самом деле журналист специально поставил машину в полуметре от рекламного щита, загораживавшего обзор сзади. Потому наблюдающие за Архаровым мафиози смогли лишь увидеть, как он вытаскивает из тележки и расставляет в багажнике пакеты с покупками, а затем роется в них, доставая продукты, которые он собирался съесть сразу. Затем журналист, немного постояв, передумал и положил извлеченные из пакетов продукты обратно.
Но на самом деле Архаров вовсе не собирался начинать трапезу, хотя и был голоден. Вытащив часть продуктов, вместо них он положил оружие и боеприпасы из кейса, который в багажнике ранее оставил Резниченко, и прикрыл их сверху продуктами. Закончив перекладывать оружие, Архаров сел за руль и развернул туристическую карту, которую только что купил в том же супермаркете. Делая вид, что разглядывает карту, Архаров достал из кармана маникюрный набор и вытащил из него ножнички. Тщательно прощупав одежду, он аккуратно вспорол несколько швов и достал двух крохотных «жучков», которые были зашиты в джинсы и в куртку. Усмехнувшись, он не стал выбрасывать извлеченные «жучки», а положил их в карман. После этого он достал мобильный телефон и позвонил Резниченко.
– Вован, это я… – произнес в трубку Архаров.
– А, дарова, кореш! – ответил Резниченко. – Ты как, жив?..
– Еле сбежал! Это какая-то мафия! – изображая волнение в голосе, начал рассказывать журналист. – Они меня чуть было не убили!
– Чего там было?! Как тебя чуть не убили? – спросил уголовник.
– Как, как?! Стреляли! – ответил Архаров.
– А как ты от них смог уйти? Я уж за упокой твоей души выпил, помянул тебя, – изображая лицемерную скорбь, сказал Резниченко.
