Легенда о Гончих Псах - страница 24

Шрифт
Интервал

стр.

- У тебя найдется еще что-нибудь выпить, Женька?

- Праздный вопрос, старик! Мои погреба практически неистощимы.

- Тогда налей. И давай выпьем за женщин. Я знаю, это банально, но в таком случае что не банально?

- Ого! Я вижу, у тебя расходится аппетит, старик! Радость моя, ты слышишь? За тебя желают выпить!

- Не передергивай, Женька. Я сказал: за женщин.

- Знаем, знаем, все так говорят!

Женька встал из-за стола и, немного покачиваясь, направился к двери. На пороге он обернулся.

- А потом запомни, старик: общие формулировки всегда предполагают частности. Ибо состоят из них. - Он подумал и добавил: - Только вы не воображайте, что я такой умный. Это плагиат. Так любил говорить один мой знакомый доцент.

Женька вышел в коридор и через минуту вернулся с новой бутылкой.

- Радость моя, - сказал он, - выключи эту адскую машинку и садись к нам. Давайте-ка и в самом деле выпьем.

- Только непременно чокнемся, - сказала Вера. - Мне надоело пить как биндюжники.

- Узнаю, - сказал Женька. - Узнаю брата Колю!

- Помолчи, пожалуйста, Женька, - сказала Вера.

Но Женьку не так-то легко было угомонить.

- Хотите анекдот? - предложил он.

- Давай, - сказал Кирилл.

- Только не солдатский, - предупредила Вера.

- Два слона вяжут на дереве. Мимо летит лошадь. «Смотри!» - толкает один слон другого. «Не обращай внимания, - отвечает тот, - гнездо где-то рядом».

Кирилл громко засмеялся. Летающие лошади произвели на него впечатление.

- Не смешно, - сказала Вера. - Я так и знала, Женька обожает примитивы.

Кирилл хотел было возразить, но Женька остановил его:

- Не трудись, старик. Вера не признает условного. По ней, все лошади должны только возить телеги и жить в конюшнях. А это была особенная лошадь, радость моя! Ей нравилось летать!

- Не говори глупости! - рассердилась Вера. - При чем тут какие-то лошади? Я говорю, что у тебя нет ни капельки вкуса.

- Вера, - сказал Кирилл, - это был Пегас, Вера. Не в этом дело. Женька хочет остаться самим собой. И это главное. Ты с какого года, Женька?

- С сорок пятого. Послевоенный массовый тираж. А что?

- Я тоже с сорок пятого. И мы кое-чего видели в жизни, Вера. Главное в ней - оставаться самим собой. А лошади пусть себе летают.

- Господи! - сказала Вера. - Ужас какой-то! Дались вам эти лошади!

- Фиг мы чего видели, - вдруг сказал Женька. - Это все наши сопли-вопли, старик. А мы пришли на готовое. И от этого у всех у нас разные комплексы, но мы хитрим и сами себе сочиняем биографию. А вот Побережному, например, ничего не нужно сочинять. Когда он в сорок пятом пер с десантом на японские пулеметы, он меньше всего думал о сочинительстве. Видел здешние доты? Колпак железобетонный, и все подходы как на ладони. Дашь очередь - как косой скосишь.

Кирилл посмотрел на Женьку с удивлением. Он не предполагал, что тот прореагирует на его заявление подобным образом. Женька казался ему понятным. Выходит, он ошибался и нужно еще выяснять, кто есть кто.

- Ты впадаешь в крайности, Женька. При чем здесь война? Я говорю, что мы тоже кое-что видели. И не надо прибедняться.

Женька разозлился:

- Ну что ты, старик, заладил, как попугай: видели, видели! Все это глупистика, а нам не хватает главного - уверенности в себе. - Женька взял из пепельницы окурок и пошарил себя по карманам. - Дай спички, старик. И уж если на то пошло, то скажи, пожалуйста, за каким тогда чертом тебя понесло в эту дыру? Что ты здесь забыл?

- А так, - ответил Кирилл. - Поцыганить захотелось. Знаешь, как в песне: «Нынче - здесь, завтра - там».

- Нет! Ты тоже хитришь. Все дело в нашей наследственности. Наши волосатые пращуры при всей своей серости соображали не хуже нас. Раз жизнь коротка, рассуждали они, нужно быстрее взрослеть. И они убивали какого-нибудь там махайрода и волокли его в пещеру. Там они зажигали большой костер, вручали мальчишкам копья, и те прыгали вокруг костра и тыкали махайрода копьями. Мальчишки становились охотниками, старик. Мужчинами. У нас этот процесс затянут. В пятнадцать нам еще подвязывают сопливчики, в двадцать парикмахеры требуют показать им справку от родителей, в двадцать пять нам со скрипом разрешают гулять до двенадцати. А что делаем мы? Мы днем и ночью поглощаем информацию. Мы набиты ею, как индейка кашей. Чего только мы не знаем! Но мы не знаем одного - что нам делать с этими проклятыми битами. В конце концов наступает критический момент, наша волосатость дает о себе знать, и мы начинаем собирать манатки. Куда - не все ли равно, а наши мамы думают, что во всем виновата распущенность нынешних нравов. А их мальчикам просто хочется поскорее почувствовать себя охотниками…


стр.

Похожие книги