41
Среди этих произведений следует назвать прежде всего "Фауста" Марло, гениальное творение, не только содержанию, но и форме которого, очевидно, следовали кукольные комедии. Возможно, что "Фауст" Марло послужил образцом и для других английских поэтов его времени при обработке того же сюжета. Эпизоды из таких пьес перешли затем в кукольные драмы. Такие английские комедии о Фаусте были, вероятно, впоследствии переведены на немецкий язык и разыгрывались так называемыми английскими комедиантами, которые к тому времени уже исполняли на немецких сценах лучшие произведения Шекспира. Мы имеем лишь скудные сведения о репертуаре этой труппы английских комедиантов; самые пьесы, никогда не появлявшиеся в печати, исчезли и сохранились, быть может, разве в захолустных театрах или в бродячих труппах низшего разряда. Так, вспоминаю, что дважды я сам видел жизнь Фауста в изображении этих артистических бродяг, и не в обработке новых поэтов, а, вероятно, по обрывкам старинных, давно забытых пьес. Первую из этих драм я видел двадцать пять лет тому назад в маленьком пригородном театре на так называемой Гамбургской горе, между Гамбургом и Альтоной. Вспоминаю, что вызванные заклинаниями черти появились все с головы до ног закутанные в серые простыни. На вопрос Фауста: "Мужчины вы или женщины?" они отвечали: "Мы бесполы". Фауст спрашивает затем, как они, собственно, выглядят под своим серым покровом, и они отвечают: "У нас нет облика, свойственного нам; по твоему желанию мы принимаем всякий облик, в каком ты хотел бы нас увидеть: мы всегда будем выглядеть как твои мысли". По заключении договора, где ему обещаны познание всех вещей и наслаждение всем, Фауст прежде всего спрашивает, как устроены небо и ад, и, получив требуемые сведения, он замечает, что, вероятно, на небе слишком холодно, а в аду слишком жарко; лучше всего климат, очевидно, на нашей любезной земле. Прекраснейших женщин этой любезной земли он завоевывает посредством магического кольца, придающего ему вид цветущего юноши, красоту и изящество, а также самый блестящий рыцарский наряд. После многих лет бесшабашной и распутной жизни он вступает в любовную связь с синьорой Лукрецией, самой знаменитой венецианской куртизанкой, но коварно покидает ее и уезжает на корабле в Афины, где дочь герцога влюбляется в него и хочет стать его женой. В отчаянии Лукреция обращается к силам преисподней за советом, как отомстить изменнику, и дьявол открывает ей, что все великолепие Фауста исчезнет вместе с кольцом, которое он носит на указательном пальце. Тогда синьора Лукреция в одежде паломника отправляется в Афины и является здесь ко двору в ту самую минуту, когда Фауст в брачном наряде собирается подать прекрасной принцессе руку, чтобы вести ее к алтарю. Но переодетая пилигримом мстительная женщина внезапно срывает у жениха с пальца кольцо, и тут же юношеское лицо Фауста превращается в морщинистое, старческое, с беззубым ртом, а бедный череп вместо золотистых кудрей обрамлен лишь скудными серебристыми прядями. Искрящийся великолепием пурпур спадает, точно увядшая зелень, с согбенного трясущегося тела, покрытого лишь грязными лохмотьями. Лишившийся своих чар чародей не замечает, как он изменился, или, вернее, что теперь его тело и платье обнаруживают действительное разрушение, которому они подвергались в течение двадцати лет, когда бесовский обман скрывал их под лживым великолепием от людских взоров; он не понимает, почему с отвращением отхлынула от него толпа придворных, почему принцесса восклицает: "Уберите с глаз моих этого старого попрошайку!". Но тут переодетая Лукреция злорадно подставляет ему зеркало, он со стыдом видит свой подлинный образ, и наглая челядь выбрасывает его за дверь, словно паршивую собаку.
Другую драму о Фаусте, упомянутую мною выше, я видел на конской ярмарке в одном ганноверском местечке. На лужайке был выстроен балаган, и, несмотря на то, что представление происходило среди бела дня, сцена заклинания производила чрезвычайно жуткое впечатление. Явившийся демон назвался не Мефистофелем, а Астаротом - имя, первоначально, вероятно, тождественное с именем Астарты, хотя последняя в тайных писаниях магов считается супругой Астарота. Астарта изображается в указанных сочинениях с двумя рогами на голове, образующими полумесяц, как она и в самом деле некогда почиталась финикиянами, у которых она была богиней луны, и поэтому евреи считали ее, подобно прочим божествам своих соседей, дьяволом. Но царь Соломон Мудрый втайне поклонялся ей, и Байрон прославил ее в своем "Фаусте", которого он назвал "Манфредом" {1}. В кукольной драме, изданной Зимроком {2}, книга, соблазняющая Фауста, называется "Clavis Astartae de magica" {"Астартов ключ о магии" (лат.).}.
