Внезапно Брэдан закашлялся, и Фиона нахмурилась. Ей не нравился его болезненный вид. Она уже хотела заговорить с ним, но тут Брэдан вновь зашелся в сильном кашле. Из его груди вырывались надрывные хрипы. Заглянув под капюшон, Фиона заметила, что у Брэдана горит лицо. Может быть, он и в самом деле серьезно заболел?
В этом не было бы ничего странного. Фиона приободрилась. Если ее спутник действительно захворал, она сможет легко избавиться от его опеки. Лицо Фионы озарилось радостью, но она тут же почувствовала уколы совести. Ее обуревали противоречивые чувства. Но какой заманчивой казалась мысль убежать от Брэдана! Вернувшись в свою мастерскую, Фиона соберет вещи и переедет в другой город, где, взяв другое имя, снова откроет магазинчик.
— Нам надо остановиться, чтобы поесть и обсушиться, — проговорил вдруг Брэдан. — Здесь неподалеку есть небольшой придорожный трактир, где сдаются комнаты.
Голос Брэдана прервал размышления Фионы. Подняв на него глаза, она увидела, что он в упор смотрит на нее. Его лицо действительно горело, но взгляд был абсолютно ясным. Казалось, что его синие проницательные глаза видят ее насквозь и читают в ее душе все тайные мысли. Фиона смущенно покраснела.
— Я не голодна! — выпалила она неожиданно для себя. Это было неправдой. Фионе хотелось есть.
— Не имеет значения, — спокойно сказал Брэдан. — Мы все равно сделаем остановку. Мне надо поесть, а заодно и вы подкрепитесь.
Слова Брэдана, а главное, тон, каким они были произнесены, задели Фиону. Какое право имеет этот человек приказывать ей и навязывать свою волю? Она не рабыня! Фиону вдруг охватила паника, вызванная нахлынувшими тяжелыми воспоминаниями о годах бессилия и отчаяния. Она тут же постаралась отогнать мучительные мысли. Фиона не позволяла себе думать о прошлом, считая это слабостью.
Чтобы отвлечься, она устремила на Брэдана надменный взгляд и, усмехнувшись, заговорила:
— Интересно, каким образом вы намереваетесь раздобыть продукты? И кто будет платить за комнаты в трактире? Вы вообще-то думаете хоть о чем-нибудь еще, кроме своего дурацкого плана, ради которого заставили меня пуститься в путь?
— Да, думаю, — все так же спокойно ответил Брэдан. — Вы заплатите за еду, как уже заплатили за лошадей. Я верну вам долг с процентами, как только смогу.
— А если я откажусь тратить свои деньги вам в угоду? — с вызовом спросила Фиона, едва сдерживая накопившуюся злость и раздражение.
Брэдан бросил на нее усталый взгляд.
— Мы уже обсуждали этот вопрос. Хватит испытывать мое терпение. Если вы откажетесь мне помогать, я свяжу вас и отвезу снова в Гэмпшир, где вы ответите перед судьей за все ваши преступления. А я найду себе другого помощника. Возможно, он будет не столь искусен в деле воровства и проституции, как вы, но не откажется помочь мне спасти Элизабет. А это самое важное.
Лицо Фионы залила краска стыда. Это было мучительное чувство, которое она уже успела забыть за годы честной жизни. И вот ей снова напомнили о том, что она воровка и проститутка и должна опасаться слуг закона. Фиона попыталась скрыть от Брэдана охватившие ее смущение и растерянность. Ей было тяжело слышать оскорбления из уст этого человека. Но с другой стороны, все, что сказал Брэдан де Кантер, было правдой. Она покрыла свое имя несмываемым позором, и ей теперь до конца жизни не избавиться от дурной славы, что бы она ни делала.
Сердце Фионы сжалось от боли. Да, на ее совести множество грехов. В свое время она входила в знаменитую воровскую шайку и участвовала в разбоях и грабежах, а в юные годы ее продали богатому человеку, который лишил девушку невинности и развратил.
Правда, ее хозяин оказался хитрым человеком. Прибегая к различным уловкам, он не позволял другим мужчинам спать с ней. В результате клиенты думали, что их ублажает Фиона, в то время как ее хозяин подкладывал им в постель других женщин. Фиона понимала, что это обстоятельство служит для нее плохим оправданием. Брэдан никогда не поверит в то, что у знаменитой куртизанки был всего один-единственный любовник. Впрочем, Фионе не было никакого дела до того, что о ней думает этот рыцарь. Да и какая разница, сколько мужчин у нее было? Главное, что она лишилась невинности, запятнала свое имя и погубила душу.
