Валори слезла с подоконника и подошла к нему.
– Не воспринимай это так болезненно. Ты мне очень нравишься, но тут уж ничего нельзя изменить. Мы просто не подходим друг другу.
Дэниел скрестил руки на груди и в недоумении посмотрел на нее.
– Ты хочешь сказать, что согласна заниматься со мной любовью, но не собираешься выходить за меня замуж?
– Конечно, а почему нет?
– Почему нет? – Он был в ужасе. – Может быть, в Карибском море это нормально, но здесь, в Англии, леди так себя не ведут! Они хранят себя для своих мужей.
– Неужели?
Валори невольно обратила внимание на то, каким странным тоном Дэниел произнес слова «Карибское море». Точно так же он до этого произносил слова «твой дядя», «твои слуги». Видимо, у него не было доверия к той истории, которую она придумала про себя, но сейчас ее это не волновало. Гораздо интереснее было то, что, оказывается, мужчины могли свободно заниматься любовью до свадьбы, а женщины – нет, члены ее команды никогда не упускали случая приволокнуться за какой-нибудь доступной портовой красоткой, и Валори оставалась единственным человеком на корабле, которого это увлечение не касалось, потому что она относилась к другому полу. Кроме того, до последнего момента, вернее, до встречи с Терборном, она воспринимала свою команду как семью, и мысль об интимных отношениях с кем-то из моряков не могла прийти ей в голову. Зато теперь, когда ей не приходится скрывать, что она женщина, почему бы не заняться любовью с мужчиной, который ей нравится?
– Девственность – величайшее сокровище, по мнению будущего супруга, – прервал ее размышления Дэниел.
– М-да, – задумчиво пробормотала Валори. – Значит, ты тоже девственник?
– Тоже? – Ему было приятно услышать это непроизвольное признание. – Нет, я… Видишь ли, вообще-то только женщины должны хранить девственность до замужества.
– Ах вот как? Очень интересно! И кто, по-твоему, придумал это правило? Может быть, мужчины?
– Да, но…
– А почему они его придумали?
– Просто хотят быть уверенными в том, что родившиеся наследники – действительно их плоть и кровь, – ответил Дэниел.
– Ну конечно, – Валори усмехнулась, – видимо, так должно быть при нормальном положении вещей. Но в моей ситуации нет ничего нормального. У меня самой есть земли, титул, и я должна родить наследника. Мой брак – всего лишь сделка, поэтому мой муж не будет иметь никаких прав на то, что я буду делать со своим телом. Так что… – Она подошла к Дэниелу, распахнула рубашку на его груди и провела языком от соска к подбородку, после чего она прижалась обнаженными грудями к его коже и прошептала: – Помоги мне зачать ребенка.
Дэниел чувствовал себя на грани помешательства. Еще никогда в жизни он не испытывал такого острого возбуждения. Его тело было готово взорваться от желания схватить ее, повалить на ковер, задрать юбку и войти в нее. К сожалению, мозг все еще работал и только это удерживало его. Дэниел твердо решил, что, раз ему необходимо жениться, его женой станет Валори и, если она выйдет замуж за кого-нибудь из придурков, прибежавших на ее зов, он сойдет с ума, зная, что кто-то другой наслаждается ее телом. А если она забеременеет, как ему жить с мыслью, что его ребенка воспитывает не он сам?
– Терборн!
Дэниел почувствовал, что ее рука скользит по его восставшей в панталонах плоти, и посмотрел на Валори. Она хотела его. Желание было написано на ее раскрасневшемся лице, а ее соски призывно терлись о его обнаженную грудь. Она хотела его до изнеможения. Может, именно это оружие стоит использовать, чтобы вынудить ее выйти за него замуж? Он вздохнул, запахнул рубашку и, подняв голову, посмотрел на нее.
– Нет.
– Нет? – Ей показалось, что она ослышалась.
– Я не хочу помогать тебе родить ребенка, который будет носить чужое имя. Вот если ты выйдешь за меня, то тогда…
– Хорошо.
От неожиданности Дэниел на какое-то время лишился дара речи – он не ожидал, что все получится так быстро.
– Хорошо?
– Да, хорошо.
Она спустила платье на бедра, а потом совсем сняла его, оставшись только в черных облегающих штанах. Молодой человек сделал шаг ей навстречу, но вдруг остановился. Все шло слишком легко, чтобы оказаться правдой.
