Танира – пятый по значимости курорт государства, а фактически – главный. Остальные четыре – планеты Золотого Фонда, въезд на них с любыми целями ограничен, и цены на отдых уже не заоблачные, они непристойные. А Танира открыта для всех. И вдруг здесь начали убивать, да еще, как нарочно, совсем не теми методами, которые найдут понимание в приличном обществе. Покойник со свернутой шеей – это грубо, неэстетично и вообще дурной тон. Да и сама по себе трагическая смерть в раю отдает дешевой мелодрамой. Слухи о маньяке обрастают леденящими кровь деталями, полиция опровергает их, туристы паникуют и собирают вещи. Если маньяка не найдут в ближайшие дни, владельцы отелей, санаториев и заведений, где много пьют, разорвут Крюгера на части: они же несут убытки…
– Четыре часа, двадцать минут – и хотя бы на полсекунды раньше, – пробормотала я.
Эльфа убили где-то неподалеку. Первые четыре тела нашли, когда они пролежали самое малое сутки. На эльфа мы с Августом наткнулись полтора часа назад. К этому моменту он был мертв почти три часа. Точнее скажут патологоанатомы – потому что чип с эльфа кто-то снял.
Я отслеживала все публикации по этому делу. Было подозрение: кто-нибудь из родственников жертв обратится к нам. Август делал вид, что ему ни капельки не интересно. Впрочем, да, не его уровень. Обычно он работает с интеллектуально сложными случаями, а здесь особого криминального таланта пока не заметно. Убивают бессистемно – и все тут. Может, убивают тех, кто подвернулся. Тех, кто подставил спину.
Последние две недели Август был занят ревизией своей коллекции и торгами за уникальную серию из десяти моделей. Собственно говоря, мы оказались в грузовой зоне космопорта только потому, что приехали за посылкой. Когда в Августе просыпается коллекционер, я ничему не удивляюсь, а покорно участвую в его любимом сумасшествии. Босс сказал «полетели» – расслабься и получай удовольствие. А я действительно получаю удовольствие: оказавшись в своей стихии, Август тоже расслабляется, и тогда за ним очень интересно наблюдать.
Забрав вожделенную коробку с десятком игрушечных машинок, Август направился к летному полю, где оставил свою «Залию». Ему было душно, и поэтому мы, несмотря на легкий дождик, пошли по уличной тропинке. Я опережала его на два шага и, конечно, сразу увидела крохотные ботиночки, аккуратно выставленные мысами к стенке в узкой щели между двумя мусорными контейнерами. Заметить их мог только оперативник, у которого угол зрения – триста шестьдесят градусов. Нормальный человек смотрит перед собой и еще на рекламные метки, ему в голову не придет заглядывать в разные щели. А я заглянула. И сразу все поняла. Чтобы не портить следы, залезла на контейнер и посмотрела сверху. Между стеной ангара и контейнером на черной пленке лежало тельце. Мы вызвали полицию.
Служба безопасности космопорта едва успела накрыть место преступления легким тентом и поставить рядом шатер для криминалистов, как в небе засвистело, и над нами пронеслась целая полицейская эскадрилья. Потрясающая оперативность – несмотря на то, что возглавил группу лично Крюгер. Он всегда так занят, что может добираться два часа до соседнего квартала. Он опоздает на Страшный Суд, потому что окажется занят. В обычный суд он не успел вовремя ни разу. Но сегодня господин старший эксперт был просто молниеносен. Спешил, конечно, пока следы дождем не смыло, все так это и поняли, чего ж тут не понять-то.
– Да. На полсекунды раньше. И не здесь, – сказал Август.
Опять он прав. Здесь от нас не было бы никакого толку: убийца просто сидел бы и ждал с трупом в багажнике. Ждал бы, пока мы пройдем мимо.
Робот-погрузчик подцепил контейнер, поднял его и перенес на другую сторону прохода. Август, не вынимая рук из карманов, лениво направился к Крюгеру. Попутно он заслонил меня широкой спиной от полицейского начальства. Я подошла и осмотрела заднюю стенку контейнера. Младший криминалист, совсем юнец, которого, видимо, забыли просветить, что от меня надо держаться подальше, очень выразительно глянул в мою сторону. Парень явно не прочь был перекинуться словечком.
