— Семья!
Провалиться сквозь пол или остаться стоять? А может, стоит завопить: «Белла, где же ты, разве не видишь, с кем я тут стою! Забери меня отсюда!» Но откуда ни возьмись, меня переполнила решимость и злость, настоящая крепкая злость, и оставалось только надеяться, что я её надежно скрыла.
— Гарри, я нормально живу, и Малфои нормальные, когда с ними не воюешь, а живешь! Хватит на меня так смотреть, словно я тебе судьбу сломала! Прекрати, кому говорю! — кулаком я ударила по подоконнику позади нас.
Парень опешил от такого напора и посмотрел на меня по-новому.
— Да ладно, Герми, это же я, что ты так… — на мгновение показалось, что где-то в уголке глаза у него появилась и моментально исчезла маленькая слезинка.
— Где ты сейчас живешь, Гарри?
— На Гриммо, где ж еще? Пока не отобрали, я там, — он сел на подоконник и тоскливо посмотрел в окно, на яркий закат, словно написанный щедрыми и сочными мазками талантливого художника.
И я поступила так же необдуманно, как и Драко, не поднявший руку на Невилла, пока была такая возможность.
— У моих детей будет отец, — Гарри посмотрел на меня пораженно и слегка пренебрежительно, а я молилась. За него. Я знала всего одну молитву и ту не полностью, но произносила про себя слова и чуть не плакала.
«Ну пожалей меня, ну скажи, скажи! А не можешь сказать, намекни! Ты же смотришь на меня и знаешь, что не будет у моих сыновей отца, не будет! И у тебя его не было. Разве это легко? Как же ты можешь так со мной… Я знаю, что так можно и нужно с Люциусом, но ведь это я! Ты же думаешь еще, что я не предам, так спаси хотя бы одного — отца моих детей, ну пожалуйста… Я всё сделаю, я Уизли вытащу из ямы, мной выкопанной! Не молчи, не молчи…» — но Гарри смотрел и молчал, а слова моей молитвы за его душу так никто и не услышал.
Собрав всю свою волю в кулак, я улыбнулась, сжала на прощание его холодную ладонь и пошла прочь, краем глаза заметив, что за мной следом идет Белла. Выходит, рядом была, но не вмешивалась. Причин, сподвигнувших её скрывать своё присутствие от Гарри, лишив себя тем самым моря удовольствия от его мучений, я не знала, но даже если бы она и не была Беллатрикс Лестрейндж, то все равно благодарностей бы не дождалась. Встреча оказалось бесполезной и разбила во мне самые ничтожные остатки иллюзий…
Не успела я дойти до Люциуса, как вокруг раздались крики, видимо и яд, и те, кто его доставил, были обнаружены. Я успела всего несколько раз вдохнуть, а все уже было кончено. Парочка связанных юнцов лежала у ног министра, одному из них муж давил туфлей на запястье, словно окурок от сигареты тушил, и я явственно слышала хруст костей. Поверженные были настолько юными, что я поняла, гнев мужа объяснялся еще и тем, что подростки — обычное мясо на убой.
— Г-е-р-м-и-о-н-а… — то был почти неслышный шепот, показавшийся мне настолько безумным, что я поспешила найти взглядом Беллу, а когда нашла, удивилась еще больше, ведь женщина уже отошла от меня на приличное расстояние.
— Г-е-р-м-и-о-н-а… — такой перелив звуков мог раздаваться только сверху, из-под свода, и я подняла голову. Не так далеко от меня, но на возвышении, окруженном белыми мраморными колоннами, стоял он, Майкл Корнер, и смотрел прямо на меня. Никогда не понимала, отчего за ним в школе девчонки вились стайками? Маленькие глазки, толстый нос, разве что тело крепкое, но все какое-то одутловатое и неприятное. Какими точно качествами он обладал мне неизвестно, но животное чутье и хитрость — это его. Парень смотрел вопросительно, и я потерпела полное поражение. Ну не могла я улыбаться, глядя на него, и катись вся конспирация! Эта глупая затея с ядом, все эти мальчишки, которых не сегодня-завтра привселюдно заавадят, всё из-за меня! Майкл вынюхивал — стоит ли рисковать завтра в полночь, нащупывал бреши в своем плане, хотел быть на шаг впереди, а трупы так — вечный попутчик войны…
Свою ненависть скрыть я не смогла, да и не сильно старалась. Корнер глумливо погрозил мне пальцем, покачал головой и, довольно ухмыляясь каким-то своим мыслям, стал пятиться. Мне ничего не оставалось, как запоздало закричать:
