* * *
Вернувшись в Малфой-мэнор, мы никого там не застали. Дом был пуст. В том смысле, что отсутствовал не один Драко, но и всё хоть немного живое и мыслящее. Свои места покинули даже обитатели портретов! Мне пришлось не одну минуту звать Кисси всеми способами, вплоть до вербальных вроде «Аууу! Есть здесь кто?», пока она, наконец, не соизволила мне явиться.
— Что происходит! Ты где была?! Где все?
— Где Драко? — встрял сердитый муж, которого нисколько не волновали все, а только лишь сын.
— Миссис Гойл, она… она… — домовик всхлипнула и напугала меня до полусмерти.
— Что она?! — орала я не хуже Беллы.
В ужасе от моего крика Кисси живо ответила:
— Рожает! А хозяин у них там ждет! И я вот там решила побыть, со всеми, простите…
Дальше я не слушала и в очередной раз заорала, только на этот раз сильнее и от радости:
— Аааа!!! — умудрившись еще и подпрыгнуть, за что была награждена тяжелым вздохом супруга, непрозрачно намекающего на мою так и неискоренившуюся несдержанность. И правда, я не сдержалась и повисла на муже, как на дереве, еще и ногами его обхватила. Люциус силился сохранить серьезность, но все же рассмеялся и погладил меня по волосам, словно маленькую девочку успокаивал.
Стоило сразу догадаться, ведь Алексия всеобщая любимица, на неё даже Лорд по-особому смотрит — глазами Риддла, потому такая звенящая пустота Малфой-мэнора запросто могла объясняться событием, непосредственно к ней относящимся.
Дома у Гойлов царило оживление по накалу не уступающее оживлению на Кинг-Кросс за десять минут до отправления Хогвартс-экспресса. Продираясь к спальне подруги через заросли цветов, количество которых увеличивалось на глазах, и несколько раз наткнувшись на бегающего в неизвестных даже ему направлениях Михаэля, я успела как раз к тому моменту, когда дом огласил своим звонким плачем младенец — малышка, названная в честь бабушки Сюзанной. Мои руки были вторыми после рук её отца, державшие на этом свете пухленькую крошку с синими, как у матери глазами. Её тельце было таким теплым, таким хрупким и таким родным, а я действительно стану ей хорошей крестной мамой, что слезы покатились по щекам ручьями.
Если где-то счастье убудет, то где-то его обязательно станет больше, и я была безумно рада, что прибыло счастья именно у Алекс!
Пока подругу приводил в чувство доктор, а мужчины отмечали событие за бутылочкой виски в кабинете, я организовывала очередь сов, каждая из которых желала доставить поздравление первой, отчего пернатые дрались, не жалея перьев, лишь бы опередить соперника. Принимала посылки с игрушками и охапки цветов, распределяя их по дому так, чтобы можно было ходить, не опасаясь свернуть шею. Головы в каминах сменяли друг-друга с завидной частотой, и я разочек даже не разобралась, там Аманда Руквуд вопит тоненьким голоском о радостном событии или же Альберт Нотт зачитывает официальную речь о пополнении Британского общества достойной его представительницей, но я всем им клятвенно обещала поздравления передать.
Поставив на свое место Грэгори, и уже краем уха услышав краткую поздравительную речь Северуса Снейпа, будто с открытки читаемую, я решила заглянуть на кухню. На правах ближайшей подруги, так сказать. Мне хотелось убедиться, что проснувшись утром, Алексия получит на завтрак восхитительный шоколадный пудинг, а не соленую овсянку, обожаемую здешними домовиками!
Запутавшись в хитросплетениях закрученных в спираль коридоров, ведущих на нижний этаж кухни, я случайно завернула в маленький тупичок под лестницей и собралась было развернуться обратно, но моё внимание привлекла Шила. Она стояла ко мне спиной и любовно поглаживала лепестки шикарного букета огромных черных роз, с неё высотой. Несмотря на цвет, мрачными они не выглядели, бутоны словно обмакнули в расплавленное золото и их край горел ярким светом. Над цветами кто-то хорошо потрудился, и во мне взыграло женское любопытство, уж больно завораживающе смотрелась корзина.
Подарок был с намеком на что-то личное и я, подкравшись к домовику, попыталась рассмотреть надпись на открытке, но Шила мне не позволила, накрыв собой цветы и покачав головой.
