Они были в пути уже третий день. Продрогший до костей Стефан проклинал занесенные снегом дороги и непогоду. И в то же время он благодарил судьбу за возможность быть рядом с девушкой, чью гордость он ранил. На все попытки заговорить с ней Кэтрин отвечала ледяным молчанием, показывая всем видом, что не может простить двусмысленной ситуации, в которой оказалась из-за него. Чувствуя себя виноватым, Стефан все же надеялся, что время смягчит ее сердце и она простит ему легкомыслие.
Он не спеша ехал сзади, любуясь величавой осанкой и гордым профилем юной всадницы. В хрупкой, укутанной бархатом фигурке угадывалась не свойственная женщинам целеустремленность и внутренняя сила. Под тенью длинных ресниц в глубине зеленых, как у кошки, глаз скрываются острый ум, который был ее спасением и одновременно бедой. Общество вовсе не было в восторге от умных женщин.
Стефан, впрочем, думал иначе. Образованность и решительность, которые гармонично сочетались в Кэтрин с красотой и внутренним благородством, наполняли его сердце любовью. Он чувствовал, как их мысли перекликаются и, сливаясь, устремляются вдаль. Познав мир жестокости и несправедливости, он видел в ней единственную, кто может смягчить его окаменевшее сердце.
Девушка, казалось, не обращала на него никакого внимания. С болью в душе Стефан думал о том, как жестоко он оскорбил ее и разрушил доверие, внезапно возникшее между ними. Им предстояло жить в замке, где лишь искренняя любовь и взаимопонимание могли стать оружием против интриг и коварства старшего брата. Понимая мысли и чувства Кэтрин, Стефан не хотел бы спешить со свадьбой. Однако атмосфера лицемерия и вероломства, царившая в родовом поместье, вынуждала его сделать этот шаг сразу после прибытия в замок. Такова была судьба браков, основанных на семейных традициях.
Внезапный возглас Джеффри вывел Стефана из раздумий. Он взглянул в сторону Кэтрин. Она была слишком далеко, и Стефан не мог рассмотреть, что происходит на дороге. Пришпорив коня, он галопом помчался вперед. Четверо нищих окружили девушку. Цепляясь скрюченными пальцами за края роскошной накидки, они взывали к ее милосердию. Их обветренные лица были искажены горем. Спрыгнув с лошади, Кэтрин протягивала беднякам вынутый из седельной сумки сэра Гарольда хлеб. «О Боже! Они не отстанут, пока не заберут последний фартинг! Черт бы побрал эту своенравную девчонку! Ей следовало ехать за мной!» — в ярости думал Стефан, вонзая шпоры в бока жеребца. Он мчался во весь опор, чувствуя как ветер обжигает лицо.
— Пошли вон! — приказал он, подъехав к расшумевшимся беднякам. — Оставьте леди в покое.
Увидев его светлость, нищие с криком бросились врассыпную.
— Нет! — воскликнула Кэтрин и прижала буханку к груди, будто Стефан собирался отобрать ее. — Вы… бессердечный человек! Эти несчастные люди голодают!
Стефан спешился и подошел ближе. Недовольство сквозило во всем его облике.
— Вы ведете себя неразумно, Кэтрин. Девушке вашего положения не пристало разговаривать с бедняками. Если вы хотели что-нибудь дать этим людям, надо было приказать это сэру Гарольду.
— Они молили меня всего лишь о милосердии и о корке хлеба! — гневно ответила Кэтрин. — Я полагаю, что Христос, странствуя по Святой Земле, покинул бы нас, услышав ваши жестокие речи!
Едва подавив усмешку, Стефан отвернулся и притворно закашлял. Втайне он восхищался непокорностью девушки. Но, сделав мрачное и недовольное лицо, он повернулся и сурово взглянул на нее.
— Я зол не на бедняков, нуждающихся в милосердии, Кэтрин, а на вас. Вы совершаете необдуманные поступки и не заботитесь о последствиях. Эти люди могли оказаться грабителями или убийцами. Нельзя быть такой неосмотрительной!
Девушка пристально посмотрела на него, и торжествующе-надменная усмешка появилась на ее лице.
— Сэр Стефан, меня не страшат убийцы, — веско произнесла она, делая ударение на последнем слове. — К тому же не вы ли учили меня не судить о людях, ничего о них не зная? Единственное преступление этих людей — их бедность. И я обязана помочь им, если это в моих силах!
Собравшиеся неподалеку нищие крестьяне молча наблюдали за Стефаном. Немой упрек застыл в их голодных глазах.
