Девушка сидела у окна, читая какой‑то толстый фолиант. Она не пошевелилась и не оторвала взгляд от книги. Граф тихо позвал ее: — Кассандра!
Кэсси вздрогнула и неверяще посмотрела на вошедшего.
— Милорд, вы вернулись, — ее глаза вспыхнули радостью, но тут же обреченно опустились, и она тихо прошептала, — простите.
— Ну, ты что это вздумала? Не нужно плакать. Все, девочка, успокойся, теперь все будет хорошо. С этого дня, госпожа Пенрак больше не является твоей компаньонкой. Прости меня, Кэсси, я не знал какие методы воспитания использует эта дама. Понадеялся на отличные рекомендации и на мнение знакомых.
Кассандра с надеждой взглянула на лорда: неужели это правда? Неужели она свободна?
Темно — серые глаза виновато смотрели прямо ей в душу.
— Спасибо, милорд, — искренне поблагодарила графа девушка.
— Пойдем в столовую, тебе нужно поесть.
— Ой, в столовую я не только пойти, я полететь готова, — радостно откликнулась Кэсси, покидая стены своей временной тюрьмы.
Гант Тремэл, граф Тэнтри, зло мерил шагами свой кабинет. Время давно перевалило за полночь, от беспрерывного хождения устали ноги, но лорд не останавливался. Острое чувство вины не давало ему покоя.
Когда несколько месяцев назад с ним, по магическому кристаллу, связался стряпчий из Ратании, граф подумал, что это какая‑то ошибка — ну, не может у него быть юной родственницы, да, еще и в другой стране. Путаные объяснения поверенного также не добавляли уверенности в истинности излагаемых фактов. Лишь спустя некоторое время, лорд, наконец, понял, о каком графе Вэридже идет речь. Старина Бэркли Вэридж, его дальний родственник по материнской линии, давно исчезнувший из поля зрения. Гант и не знал, что тот много лет жил в Ратании и даже успел жениться и оставить после себя единственную дочь. Вот об этой самой дочери и шла речь. Стряпчий утверждал, что граф Тэнтри является ее новым опекуном. В ходе беседы выяснилось плачевное положение его подопечной, и Тремэл принял решение перевезти девочку в свой замок. Подготовка к сложным переговорам с Торном не дала ему возможности лично поехать в Ратанию, но он отправил туда Руйяра, одного из самых опытных воинов своей охраны, надеясь, что тот достойно выполнит возложенную на него задачу. А своему заместителю велел подыскать подходящую компаньонку для молодой девушки. Сам граф не вникал во все тонкости: дал поручения своим подчиненным и тут же забыл об этом. Как выяснилось, зря. Лорд Тремэл сжал кулаки. Когда он сегодня вошел в комнату и увидел свою подопечную, внутри у него все похолодело. Бледная тень прежней Кассандры взглянула на него прозрачными зелеными глазами, и острое чувство жалости охватило лорда. Где румяная, веселая Кэсси? На него смотрела похудевшая, побледневшая и печальная девушка. Ганту захотелось, в этот момент, своими руками придушить «воспитательницу», добившуюся таких результатов.
«Прекрасная женщина!», «Лучшая компаньонка, воспитавшая не одно поколение достойнейших молодых леди!» — вспомнил он восторженные рекомендации многодетного отца — лорда Кроллерна. Как они живы‑то остались, эти леди, при таком воспитании?..
У графа перед глазами до сих пор стояло недоверчивое лицо Кэс, когда она смотрела на него за ужином, не веря, что все эти деликатесы предназначены ей. Гант не был мягким человеком. В его жизни было совсем немного людей, по отношению к которым он проявлял искренние чувства. Герцог Нортский, его супруга Алиссия, к которой у Ганта были давние платонические чувства, и их дети, двое из которых были крестниками графа. Лишь они видели лорда Тремэла мягким и расслабленным, для всех остальных он был суровым, жестким и беспощадным Ястребом. Дамы не любили его за излишнюю холодность и молчаливость, мужчины опасались железной хватки лорда и методов его работы, и при дворе давно сложилось мнение, что от графа Тэнтри лучше держаться подальше. И вот, теперь, появился еще один человек, пробудивший в суровом мужчине теплые чувства. В отношении Кассандры граф испытывал странную смесь эмоций: жалость, желание защитить, укрыть в своих объятиях ото всех жизненных невзгод и никуда не отпускать. Эти чувства не давали покоя, они поселились внутри и требовательно заявляли о себе, стоило только лорду вспомнить глубокие глаза цвета кардилла. Чувство вины давило все сильнее, и граф судорожно искал возможность исправить ситуацию и вновь заставить Кэсси смеяться. Что любят девушки? Наряды, драгоценности… Что еще? Ах, да, сладости и цветы… Что же, с этого и начнем.
