Дайане не требовалось понимать себя. Ей нужно было понять свои способности и принять их как данность, потому что для нее они являлись такой же нормой, как для других людей – их отсутствие.
Ей следовало перестать верить в то, что она сумасшедшая.
Бо с удовлетворением, смешанным с легкой тревогой, заметил, что Дайана о чем-то задумалась. Взгляд ее был далекий, рассеянный, лицо бесстрастное. Некоторое время она стояла недвижимо, затем рука с угольным карандашом быстро поднялась и заскользила по бумаге. Дайана рисовала уверенно, так, словно всю жизнь умела это делать и, кроме того, хорошо знала, что именно она рисует.
Бо не стал подходить к Дайане, а тихонько двинулся вдоль стены и покосился на мольберт. Он рассмотрел начатый рисунок, затем перевел взгляд на Дайану, отметил ее расширенные зрачки и так же тихо отошел.
Примерно через пару минут он начал по одному отпускать учеников. Никто этому не удивился – такова была обычная практика Рафферти. После короткого разговора с каждым из них, обсудив работу или настроение, выслушав просьбу или пожелание, если таковые были, Бо желал ученику или ученице доброго дня и провожал до входа в оранжерею. На ходу он советовал, в зависимости от состояния пациента, хорошенько прогуляться, просто посидеть и подышать свежим воздухом или помечтать о чем-либо приятном в одном из садов.
К Дайане он не подошел.
Напротив, чтобы ей случайно кто-нибудь не помешал, Бо загородил собой вход в оранжерею. Опершись на косяк, он смотрел на раскинувшийся неподалеку розарий, вслушиваясь в скрип угольного карандаша за спиной. Бо терпеливо ждал, когда Дайана закончит рисунок.
Если Квентин и вынес что-либо ценное из опыта многолетней работы в спецподразделении под руководством Бишопа, так это уверенность в том, что никаких совпадений не существует. Даже между самыми бессистемными фактами и разрозненными событиями есть связь. Всегда.
Дайана Бриско находится в Пансионе, лихорадочно ищет ответы на свои вопросы; Квентин также здесь и тоже в поисках. Не исключено, что они смогут помочь друг другу.
Пока он не знал как. Ему казалось странным предположение, будто Дайана имеет отношение к произошедшему в Пансионе двадцать пять лет назад, тем более она сама ему сообщила, что здесь впервые. Однако инстинкт и тихий внутренний голос упорно твердили Квентину: какая-то связь все-таки есть.
Оставалось только выяснить ее.
Другой человек встал бы в тупик, бросил бы все, но не Квентин. После многих лет копания в одних и тех же документах и отсутствия ответов он не только не оставил надежду, но обрел дополнительные силы продолжить начатое. Правда, следовало быть предельно осторожным. Квентин понимал, что Дайана эмоционально уязвима и подталкивать ее не следует...
Поэтому, как ни тяжело было сдерживаться, он не бросился искать Дайану сразу после ее ухода. Только через несколько часов он решил посмотреть на студию, в которой работала девушка. Сначала Квентин позавтракал, а потом отправился на конюшню в надежде переговорить с Калленом Руппе, работавшим в Пансионе двадцать пять лет назад.
У Руппе был выходной.
Опять вмешалась злая судьба.
Квентину ничего не оставалось, как просто пройтись вдоль конюшен, а затем прогуляться в садах. Только потом он решил отправиться на поиски Дайаны. Оранжерею, в которой располагалась студия, он нашел с большим трудом, и то благодаря предусмотрительной администрации, благоразумно снабжавшей постояльцев подробной картой-схемой территории Пансиона.
Подойдя к оранжерее и раздумывая над тем, как начать разговор с Дайаной, Квентин был сбит с толку неожиданным обстоятельством.
– А ты какого черта тут делаешь? – спросил он; правда, вполне миролюбиво.
Бо Рафферти усмехнулся:
– Преподаю живопись.
Квентин подозрительно оглядел его.
– Понятно... С каких это пор Бишоп занялся художественным промыслом?
– Здесь у меня не совсем художественная, скорее художественно-терапевтическая студия, – ответил Бо своим обычным приятным голосом. – Я ее открыл несколько лет назад. Опыт оказался настолько успешным, что мы решили заниматься как минимум два раза в год, но в разных местах. Работают профессиональные художники. Все добровольцы. Заранее согласовываем график – время и место. Все проходят специальную подготовку, учатся общению с людьми с расстроенной психикой.
