– Вот чего не знаю, того не скажу. Как меня Живодер научил, так я и делаю и ни разу не облажался. А уж как он до этого всего допер – не мое дело. И не твое.
– Секрет фирмы?
– Типа того. – Сталкер зашуршал одеждой. – Давай на боковую. Завтра с утра пригонят транспорт. Надо встретить, загрузить улов. У них там какой-то форс-мажор, но машина придет вовремя, так что надо выспаться.
Потом слышалось только шуршание и возня. Мужчины укладывались минут пять, после чего наступила тишина.
Аня навострила уши, как только услышала знакомую кличку. Живодер вез их в Зону, и с ним же списывался проводник Иван, когда вел их на убой. Как метко сложилась мысль: на убой, совсем как этих кабанов. Аня нахмурилась. Вряд ли тут имеется второй такой Живодер, это не большой город, чтобы встречались сталкеры с одинаковыми именами-кличками. Скорее всего, это один и тот же человек. Интересно, эти двое внизу знают, чем занимается их работодатель (или кем он им приходится) помимо разделки мяса? Впрочем, проверять это Аня не имела ни малейшего желания. Вероятнее всего, они ей не поверят, а если в курсе его делишек – прибьют на месте, и тогда в этой деревне станет одним трупом больше. Вот уж повезло так повезло. Девушка даже догадывалась, что за форс-мажор имел в виду сталкер. Живодер потерял связь со своим дружком-проводником. Хотелось надеяться, что какой-нибудь кабанчик по пути все же добил его. Какие ценности он рассчитывал найти у студентов? У них не было при себе больших денег или дорогой техники. Ну, может, у Ленки новый айфон, который ей недавно родители подарили, или ее же золотые украшения? У Кати была зеркалка, но это не то чтобы слишком дорого. Да все их вещи в сумме не окупили бы даже части снаряжения на одного сталкера! Аня поняла, что злится, но эта злость причиняла только мучения, так как изменить что-либо девушка не могла – только неподвижно лежать и надеяться, что ее присутствия не заметят до утра.
Снаружи уже совсем стемнело, и окошко теперь почти не отличалось по цвету от стен. Ночь проникла в дом и наполнила комнаты чернотой, скрыв изъяны, трещины, грязь и мусор, подарила иллюзию жилых помещений, хозяева которых погасили свет и спят. Где-то через час Аню начало знобить. Она не сразу заметила, что воздух остыл, а когда обратила внимание на легкий сквознячок, ее уже вовсю трясло. Девушка осторожно заползла поглубже в угол, где, по ее ощущениям, холод чувствовался меньше всего, сжалась в позе эмбриона и попыталась расслабить мышцы, ибо озноб мог выдать ее с головой. Другого выхода она не видела: единственная теплая кофта осталась в сумке, а внизу храпели два мужика с пушками. Оставалось только терпеть. И Аня терпела.
В какой-то момент ей пришла на ум мысль, что у нее температура, последствия облучения решили проявить себя, и это начало конца. Глубоко внутри зашевелился страх, и лихорадка стала сильнее. Возможно, утром она обнаружит, что не в состоянии слезть с чердака, а часть ее кожи останется здесь, на досках в углу, если, конечно, к тому времени она будет в состоянии хоть как-то передвигаться.
Аня медленно вдохнула и так же медленно выдохнула. Помогло. Усилием воли она расслабила мышцы и дала холоду обнять себя. Глаза закрылись сами собой, и девушка погрузилась в странное состояние между сном и явью, слыша и почти осязая, как живет мир вокруг. Вот плавно и тихо дышит ветер, за стеной тихонько скребется мышь, беззвучно плетет сети паучок под крышей, покачиваются прошлогодние плоды на искореженных ветках яблонь, дремлет в сосновом гнезде сытая аномалия. Ночь вела свою скрытую от глаз жизнь, которую можно было только услышать, и Аня слушала.
* * *
Рано утром, едва начало светать, сталкеры собрались и покинули дом. Двигались они на удивление тихо и почти не разговаривали, но в тех немногих обрывках фраз, что ей удалось уловить сквозь сон, она разобрала кое-что крайне полезное. Уходя, сталкеры оставили тайник на случай очередной ночевки. Где конкретно, Аня не видела, но это была еда! Она слышала шуршание пакета и запах. Только бы поскорее слезть и найти ее!
