— Юлиан! — что есть силы кричала она.
Отчаянного женского крика никто не услышал в шуме. Северина нагнала поезд и ухватилась рукой, затянутой в кружевную перчатку, за поручень на тендере. В этот момент в топке взорвалось чудо-полено. Температура в котле резко повысилась, давление пара скакнуло вверх, и локомотив неожиданно рванулся вперёд. Северину сорвало с лошади и потащило за паровозом.
Невероятными усилиями, ломая до крови ногти и плача от отчаяния, она смогла удержаться и даже чуть-чуть подтянулась наверх. Карабкаясь по связкам дров и рвя платье, она стала пробираться к кабине локомотива.
— Восемьдесят километров! — прокричал Пётр в рацию.
— Прекрасно. Буду перебираться к тебе, Пётр.
Ситников вышел из кабины и стал медленно пробираться по узенькой решётке вдоль паровозного котла. Северина увидела и снова что есть сил закричала:
— Юлиан!
Ситников испуганно повертел головой, однако, решив, что ему почудилось, стал пробираться дальше. Держась руками за тонкий поручень, он осторожно переступал по решётке. Локомотив между тем набирал ход.
Пётр озабоченно смотрел на датчик давления. Стрелка неумолимо выходила из безопасной области.
— Ситников! — закричал он в рацию. — Быстрее. Стрелка уже на жёлтом.
Когда Ситников дошёл до стойки перед котлом локомотива, служившей неким подобием бампера, Северина всё же смогла добраться до кабины локомотива. Она высунулась из окна и закричала:
— Юлиан! Я здесь!
Но Ситников по-прежнему не слышал её. Теперь всё его внимание было поглощено тем, чтобы перебраться с паровоза в машину времени. Пётр уже распахнул дверцу и неистово орал:
— Быстрее, Ситников! Быстрее! Почти сто!
Ситников замер перед небольшим пространством, которое отделяло его от крыши автомобиля. Оставалось только протянуть ногу, но Ситников не решался сделать это на такой сумасшедшей скорости.
И вдруг паровозный свисток издал протяжный сигнал. Испугавшись, Ситников обернулся и тут наконец увидел Северину, которая махала ему из окна:
— Юлиан! Я здесь!
Пётр тоже услышал свист и высунулся из машины. С его места Северины не было видно.
— Что ещё, Ситников?
— Северина! Она в локомотиве! Я сейчас помогу ей!
— Вы сошли с ума, Ситников! — в эту секунду паровоз промчался мимо ветряной мельницы, которая была обозначена на макете как «Точка невозвращения». — Ситников, назад! Уже мельница! Вы не успеете!
Ситников не отвечал. Он повесил на шею рацию и стал медленно пробираться назад.
— Северина, сделай шаг вперёд и протягивай руки.
Она в страхе смотрела на бешено вертящиеся колёса и полыхающий дымом котёл.
— Северина, не смотри вниз. Делай, как я!
Она осторожно выбралась из кабины и попыталась медленно двинуться по стальной решётке, стараясь не смотреть вниз, но ноги её подкашивались.
— Свисти! — раздался из кармана встревоженный скрип.
Пётр, спохватившись, вытащил из кармана Волшебный Свисток и что есть мочи издал невообразимую трель, лишь отдалённо напоминающую заклинание Остановки. Но уловка сработала. Мчащаяся под ногами земля исчезла из поля зрения Северины. Как и несколько секунд назад, она видела лишь Ситникова, протягивающего ей руку, и уверенно двинулась ему навстречу. Ещё секунда, и Ситников смог дотянуться до неё кончиками пальцев.
— Ситников! Стрелка на красном! — ошалело заголосил Пётр. — Сейчас котёл взорвётся!
В ту же секунду котёл, не выдержав сверхвысокого давления, лопнул. Вначале с оглушительным треском отлетела верхняя крышка, потом оторвалась и с лязгом покатилась труба. Из огромной дыры в верхней части котла полыхнуло пламя. И Ситников, и Северина сорвались с решётки. Инженер-химик повис, зацепившись руками за металлическую трубу. Но положение Северины было куда хуже. Она зацепилась платьем за решётку и повисла вниз головой. Визжа от страха, она болталась в считаных сантиметрах от вращающихся с огромной скоростью колёс локомотива.
— Держись, Северина! — кричал Ситников.
Цепляясь за уцелевшие куски трубы, Ситников карабкался наверх. Клёпки, скреплявшие стальные секции котла, стали под страшным давлением вылетать, свистя над головой Ситникова. Пётр резко сбил трель и стал выводить совсем иную — ничем, кроме заклинания Невесомости, помочь Северине он пока не мог. Оставалась надежда, что оно хотя бы поможет платью Северины не разорваться под тяжестью её тела.
