Ого! Я застыла, не донеся до рта вилку и боясь подавиться.
Медленно положив вилку на стол, я потерла глаза и пощипала себя за руку. Нет. Не снится. Хотя… еще остается вариант "я сошла с ума". Странно, но сегодня я впервые увидела искреннюю улыбку Барского, до того ограничивавшегося сардонической ухмылкой. Может, у него так давно не было секса, что он одурел от радости? И за что мне такое… такое… даже не знаю, что?
Протягивая розы, он опустился на одно колено, глядя искренне и проникновенно.
— Лара, — начал он самым сексуальным голосом на свете. О, нет! Он что, собрался руку и сердце просить? Или, не дай Бог, благодарить за проведенную вместе ночь? Только не это! Я подскочила с дивана.
— Мне переодеться? — вернее, одеться.
— Не надо, — как всегда, почувствовав мое настроение, он отложил в сторону розы и обхватил меня руками, — я не хочу, чтобы ты сегодня одевалась, — шептал этот искуситель между поцелуями, — и завтра, и послезавтра, и послепосле…
Мы опять переместились в спальню, теперь в его. После целого дня, проведенного там, я стала всерьез сомневаться в своей способности ходить…
Да, такого пробуждения после ночи любви я не ожидала. И, возможно, это оправдывает мое последующее поведение.
Утро началось со стука распахнувшейся двери и обеспокоенных воплей Ирины.
— Валентин, с тобой что-то стряслось? До тебя никто дозвониться не мо…
Она застыла со ртом, округленным в форме буквы "о" и ужасом в глазах, глядя на наши сплетенные тела, едва прикрытые одеялом, и на красноглазое и лохматее нечто в виде меня, выглядывающее из-под подмышки Валентина. Держу пари, ее чудом не сбил с ног тяжелый запах нашей любви.
— Что здесь происходит? — растерянно лепетала она вместо того, чтобы извиниться и выйти из комнаты. — Что ты наделал, Валентин? А ты… — она обвиняющее указала пальцем туда, где, по всей видимости, должна была находиться моя развратная тушка. — Я тебе верила! — уже вопила она. — Ты же не хотела его! Так какого черта?! — тут она недобро прищурилась. — А знаешь ли ты, что он без твоего ведома поставил на тебе свой знак? Больше недели назад?
— Ирина! — гаркнул взбешенный Барский.
— А все остальные делают вид, что ничего не замечают.
— Пошла вон! — взметнулся он и даже бросил подушку вслед улепетывающей Ирине.
— Эй! Она что, свихнулась на почве ревности? Какой еще знак?
Я вскочила и прошлепала к зеркалу. Повертелась перед ним и так, и эдак и, в конце концов, повернулась к помалкивающему Валентину.
— Я ничего не вижу… — но запнулась, глядя на его несчастное и виноватое лицо. — И что сие значит?
— Ты… только не нервничай, — поднял он руки в успокаивающем жесте. — Отнесись к этому легче. Просто, той ночью… ну, которую ты не помнишь. В общем, я был пьян и не сдержался — поставил на тебе свой знак, видный только оборотням. С тех пор они знают, что ты моя.
— Что значит, твоя? — я озадаченно хлопала глазами.
— Ну, мы, вроде как… женаты.
— Как? — у меня даже волосы встали дыбом от такой новости. — А как же мое согласие?
— Прости, — он опустил глаза с видом нашкодившего ребенка. Только вот он не ребенок, а я не игрушка! — У тебя ведь есть право отказаться. Только вот я теперь связан с тобой. И никого другого мне не надо.
— Так нельзя, ты понимаешь? — я металась перед ним голышом, не обращая на данный факт внимания. — Как можно связать себя с человеком, не спросив его согласия? Возможно, так было принято в том веке, когда ты родился, но сейчас другое время. Современные люди не заключают брак без согласия партнера!
Я спохватилась и побежала к себе в комнату, Валентин бросился следом, в чем мать родила.
— Лара, стой! Давай поговорим, — я успешно игнорировала умоляющие нотки в его голосе, натягивая на себя теплую одежду.
— О чем говорить? — холодно произнесла я, впрочем, плохо понимая, что говорю. — Мне и так все ясно.
Не совсем соображая, что делаю, я натянула сапоги.
— Ты эгоист! — припечатала я, ткнув в его сторону пальцем. — Мало того, что переспал со мной, не спросив согласия, так еще и метку какую-то поставил! Заклеймил, как… кобылу!
— Лара, — взмолился он, протягивая ко мне руки, — не уходи! Я не смогу без тебя!
