Впрочем, с третьего нас отправили к ближней казарме — и пробежать несколько метров под огнем пришлось. Причем именно в этот момент, похоже, наши бросились на штурм — а противник, пытаясь их остановить огнем — как раз и сыпал сюда перелетами. Так что еще троих мы потеряли пока перебегали. И ведь, только закончили — и штурм кончился. Судя по всему — неудачно. Похоже, больно уж густо палят из бастиона, и пулемет они грамотно поставили — хоть и маленький угол обстрела у него, но именно тот выбрали, где удобнее всего на батарею идти. Да, грамотные эти драгуны, похоже. Навострились воевать.
В казарме нас построили, переписали, выяснив потери, потом прибежал весь красный и потный начарт и приказал — сформировать из того что есть взвод, поставить в цитадель на валы, откуда заберут солдат для штурма. Командовать нами будет, как оказалось, наш комбатр, хотя кроме нас с Балу — все со второй батареи. Но комбатр — два уже успел поймать пулю в плечо. А комбатра — три разорвало чуть не в клочья на батарее, первой же гранатой. И вообще от третьей, и так некомплектной, нераненых осталось несколько человек, и их припахали в медчасть санитарами. Потому что раненых все больше, а санитары уже тоже наполовину поубиты. Порадовав нас этими новостями, начарт убежал куда‑то дальше, оря кому‑то, чтобы инструменты несли, а нам стали выдавать оружие. Мне достался невероятно потертый карабин, и сумка из плотной ткани, набитая патронами — на вес — за полсотни штук. С учетом того, что уже было — и вовсе неплохо. С сожалением подумал, глядя на артиллеристов со второй — там вот убило несколько человек, надо было с кого‑нибудь каску снять. Моя‑то — в рундуке под койкой. Впрочем, от пули она не сильно поможет, а шрапнели и осколков тут пока не ожидается, вроде как.
Пока все это тянулось — судя по крикам и стрельбе — наши еще раз сходили в атаку. И снова, похоже, безрезультатно — батарею не отбили. Но, когда мы уже готовились идти занимать позиции на валах, прибежали несколько наших ребят, с первой батареи — кое‑кто в крови, кто‑то совсем целый. Запыхавшиеся, они рассказали, что, как и предполагал Балу, успели запереться, и отсиживались, благо к ним никто и не лез — пару раз кто‑то засунул ствол карабина в бойницу у двери и выстрелил, никого не задев, тем все и ограничилось. А когда, во время второго штурма пехота все же ворвалась было на батарею — выскочили к ним. Но на самой батарее никого не оказалось из врагов, только раздолбанные минометчиками пушки, да несколько тел в изодранных драгунских мундирах — а вот с бастиона по ним как метлой прошлись ружейными залпами и пулеметом.'Демонова картечница… Как метлой смели, только и полетели прямо вниз по лестнице' — горестно причитал Торн, баюкая простреленную руку. Пехота дрогнула, и поспешила отойти, несколько человек батарейцев, похватав оружие убитых пехотинцев и драгун, снова заперлись в казарме. Из остальных же, кто побежал с пехотой — половину положили пули из бастиона. Вид у наших был потерянный, и Балу, не долго думая, отправил их всех в медчасть, велев присоединится к остаткам третьей батареи. А сами мы с ним, без особой радости, пошли догонять вторую батарею.
От казармы мы, прикрытые цитаделью, прошли к задним воротам, и через туннель под валом, вышли во внутренний двор, а дальше прошли и заняли свои места в глубоких узких траншеях на валах. При этом занимавшие до нас места пехотинцы, уходили и собирались во внутреннем дворе, где суетились вокруг минометов расчеты. Минометов было только три, один куда‑то уже уволокли — возможно, на бастион, там есть позиция для него. Мы с Балу, так уж вышло, заняли на двоих эдакую большую двурогую нишу — место не то для пулемета, не то для миномета. Расположился я в ячейке поудобнее, выложив на бруствер винтовку, а в нишу под бруствером сумку с патронами. Выглянул аккуратненько и спрятался обратно, на всякий случай, от греха. Хотя, конечно, кажется мне, что это перестраховка — вряд ли драгуны всего‑то сотней пойдут дальше на штурм. Скорее они отбили, что смогли нахрапом, а дальше будут удерживать до тех пора пока… что? Не очень понятно. То ли, они собираются выставить какие‑то требования, то ли — похулиганят и уберутся. Или ждут чего‑то. Неясно.
