Джарвис тяжело вздохнул.
– Наш сын пришел ко мне в офис утром перед самой аварией, – признался он.
– Что? – Розмари прижала руки к сердцу. – Я об этом ничего не знала, Джарвис…
Он бережно взял ее руку.
– Я не хотел тебя травмировать, дорогая моя. После разговора с Малькольмом мы не виделись с тобой до вечера, а вечером нашего мальчика уже не стало. После его смерти мой рассказ лишь усугубил бы твои страдания. Я решил, что отложу его до лучших времен. – Он опять вздохнул, так тяжело и безутешно, что Патриции захотелось тут же прервать эту кошмарную беседу. – Малькольм сказал мне в то утро, что накануне позвонил Патриции и попросил ее привезти детей в Шотландию. Она отказала ему.
Патриция почувствовала, как на нее устремляются исполненные ненавистью взгляды Розмари и Бэзила. И смело пояснила:
– Я сказала, что с радостью приму Малькольма, если он приедет навестить детей в Штаты.
Джарвис кивнул.
– Это он тоже мне поведал. А твое предложение, Патриция, назвал неслыханной щедростью.
Бэзил злобно усмехнулся.
– Да-да, моя реакция на его слова сначала была примерно такой же, как твоя, Бэзил. – Джарвис посмотрел на сына, потом – на жену. – Но когда он признался мне в том, что все его обвинения в адрес Патриции – ложь, я согласился с ним. Наша бывшая невестка – человек на редкость великодушный.
– Но она увезла детишек так далеко от Малькольма, так далеко от нас, – жалобно простонала Розмари.
Джарвис прикрыл ладонью вторую ее руку.
– Наш сын признался мне и в том, что замучил жену своей жуткой ревностью. Что это чувство душило его, владело им, заставляло совершать десятки безумств. Он не знал, как справиться с этим кошмаром. Поэтому, желая чем-то объяснить свои семейные неурядицы нам, выдумывал о Патриции всякие гадости.
Он посмотрел Патриции в глаза. Она увидела в них мольбу и сразу поняла, с какой просьбой к ней обращаются. Джарвису хотелось утаить от самых близких людей наиболее страшное и неприглядное из того, что вытворял его младший сын. Он стыдился рассказывать Розмари и Бэзилу о том, что Малькольм зверски избивал жену.
– Когда мы поженились, Малькольм был еще очень юн, – сказала Патриция, стремясь оправдать поведение мужа.
– Но о том, чтобы мы общались с тобой как можно реже, он позаботился с самого начала вашей семейной жизни, – печально и с неохотой произнес Джарвис.
– Что ты имеешь в виду? – Патриция нахмурилась, приготовившись услышать очередной вымысел Малькольма.
– Он сообщил нам, что ты вынудила его жениться на себе, заявив, что забеременела, – сказал Джарвис.
Патриция нервно рассмеялась.
– Ну и ну! Если б это соответствовало действительности, обо мне писали бы все газеты!
Это был бы второй случай непорочного зачатия, известный человечеству!
Лицо Бэзила вытянулось.
– Но… Я ничего не понимаю… – Он покачал головой.
– Я тоже… – пробормотала Розмари убитым голосом. – Естественно, мы были против вашей свадьбы. Просили Малькольма, чтобы он женился хотя бы года через два, когда достигнет двадцатилетия. Но, узнав о твоей беременности, перестали отговаривать его от столь серьезного шага… – Она прикрыла глаза ладонями, будто пытаясь спрятаться от мучительной правды. – Как выясняется, никакой беременности не было…
Патриция сделала глоток вина.
– Мы поженились слишком поспешно, – пробормотала она. – Тогда нам казалось, что нас связывает любовь…
Принесли заказанные блюда, но к ним никто даже не притронулся.
Джарвис в очередной раз сокрушенно вздохнул.
– Мне кажется, Малькольм просто не ведал, что такое ответственность. Ответственность перед родителями, перед женой, перед детьми… Он вступил в семейную жизнь, играя, потом начал лгать, запутался в своих выдумках, в опасениях, что его обман, в конце концов, выплывет наружу. Все это я высказал ему в то утро перед его гибелью. Мы разговаривали с ним очень долго: – На его лице отразилась искренняя печаль. – Мы все пострадали от его лжи, особенно Патриция.
– Что ты говоришь, папа! – воскликнул Бэзил, глядя на отца в полном недоумении.
– Ты молчал целый год, Джарвис! – Розмари беспомощно всплеснула руками.
Тот медленно опустил седую голову.
