Запара немного удивленно смотрел на Кара.
- Отто Рудольфович, разве сейчас ваша вахта? - спросил гидролог. Но Кар глядел на Запару с еще большим удивлением:
- Дмитрий Петрович, откуда вы?
- Я откуда? Из каюты. Почему вы так удивлены?
- Разве вы не были на берегу?
- Да в том-то и дело. Гордей Иванович, наш любимый радист, обещал меня разбудить, когда поедут на берег… Но где же остров? - Запара оглянулся вокруг. - В тумане?
Кар молча смотрел на гидролога. Он понял, что тот не был на берегу, все время спал и представления не имеет о той трагедии, которая произошла несколько часов тому назад у западного берега острова Уединения.
Кар глянул на море, а затем пригласил гидролога в штурманскую рубку.
В маленьком помещении рубки он рассказал Запаре о происшедших событиях. Все это показалось гидрологу тяжелым, кошмарным сном.
Охваченный ужасом, сидел Запара перед штурманом, слушая рассказ. Итак, никогда уже не увидит он этих прекрасных людей - капитана Гагина, радиста Гордея Ивановича, второго штурмана Михайлова, кочегаров, матросов, охотника Вершемета.
- Неужели все погибли?
- Нет, не все. В шлюпке было девять человек, остальные- на острове… Кто именно, об этом нам, наверно, скажет Вершемет.
- Он? Не понимаю… Каким образом?
Штурман рассказал о чудесном спасении охотника. Когда он окончил рассказ, гидролог схватился руками за голову и замер в молчании.
Кар вышел из рубки на мостик.
Наступала ночь. Туман, смешанный с теменью, плотной стеной окружил пароход. За бортом ревело море, и пароход содрогался от ударов волн, а когда они заливали его палубы, то, казалось, он задыхался, как живое существо. В просторе малоизведанного моря, в беспросветной темноте еле заметно то поднимались вверх, то падали вниз, то клонились с боку на бок топовые огни на мачтах.
Где находился пароход - по было возможности определить. Если бы па небе была хоть одна звезда, Кар сумел бы это сделать. Ведь астрономию знал он очень хорошо. Будь на судне радист, они вдвоем сделали бы это с помощью радио-пеленгования, по сам он с радио был мало знаком. И у него мелькнуло в голове, что «Лахтаку» сейчас больше подходит название - «Немой корабль».
Не надеясь больше на то, что удастся определить место, где находится пароход, Кар позвал боцмана и, приказав сменить рулевого, оставил его па вахте вместо себя, а сам, завернувшись в плащ, кинулся па софу в капитанской каюте.
Он заснул сразу, как убитый. У штурмана Кара были железные нервы. Но несчастливые сутки еще не закончились. Через полтора часа его разбудил Лейтэ:
- Испортилась штурвальная машина. Руль не работает.
Кар обмакнул перо в синие чернила и стал записывать в судовой журнал:
«12 сентября, северо-восточная часть Карского моря. Точно установить координаты парохода невозможно, - третий день в густом тумане. Сегодня шторм утих. Попали в девятибалльный лед. После того как испортился руль, управлять пароходом во время шторма было почти невозможно. Поставили временный деревянный руль. Управлять этим рулем очень трудно. Дано распоряжение механику выяснить как следует повреждения руля, чтобы, пользуясь тихой погодой, произвести необходимый ремонт.
Сегодня охотник Вершемет припомнил фамилии тех, кто был в шлюпке во время ее гибели. По его словам, это: 1) капитан Гагин, 2) штурман Михайлов, 3) радист Соловей, 4) машинист Содин, 5) матрос Деревянко, 6) матрос Панин, 7) кочегар Зубко и 8) кочегар Ботман.
Следовательно, на острове Уединения осталось пять человек, а именно:1) механик Столяренко, 2) машинист Гей, 3) матрос Орлов, 4) кочегар Лип и 5) кочегар Фурман. У них есть ружья, небольшой запас патронов и запас хлеба, консервов и шоколада на два-три дня».
Штурман положил ручку и задумался. Немного поразмыслив, снова принялся писать. Писал уверенно, как всегда, словно что-то давно обдуманное. Закончив, перечитал раз и другой написанное:
«Сегодня мною отдан по судну такой приказ:
Ввиду того, что капитан парохода «Лахтак» т. Гагин погиб, считать, что я взял на себя исполнение обязанностей капитана судна 10 сентября в 13 часов дня. Своим первым помощником назначаю механика парохода т. Торбу. Вторым помощником назначаю боцмана Лейтэ. В состав машинной команды переводится юнга Черлак.
