Если вам никогда не приходилось спать в одном помещении с гоблином, возблагодарите судьбу, ибо счастье это невесть какое. Храп стоит на всю избу, аж полати дрожат, да от шерсти его разит за версту чем-то кислым. Иногда из шерсти этой выползают всякие твари мелкие, от них житья нет никому. Гоблины-то толстокожие, когда твари эти их кусают, им это как в радость, словно щекочет кто.
Лад ночь промучился. С утра, как только солнышко встало и тронуло лучиком робким, лучиком первым крышу избенки, выбрался он наружу, позевывая и почесываясь, умылся водицей болотной, разогнав сперва лягушат, и пошел в Посад. Вечерний разговор с Сэром Тумаком не шел из головы. Нечисть, видать, по-новому решила жить, не зря же Сичкарь Болотный занялся пропагандой. Раньше нечисть как жила? Каждый сам за себя. В тихую и по одному набедокурят где и снова притихнут. Лишь по болотам да лесам слушок идет о подвигах грязных. Теперь же всё иначе. Нечисть сплотилась, строгий контроль ведет по приему новобранцев в свои ряды. Гоблин тому яркий пример. Не к добру это, ох не к добру.
В Посаде еще слышались отголоски вчерашней гулянки. Кто-то только сейчас покидал кабак, а кто-то уже заходил в него, спеша унять похмелье кружкой браги или пива заморского. У кого совсем дела скверно шли, те спирт водой разбавляли один к одному, тем и спасались. По всему выходило так, что и сегодня Посад гулять будет.
На базарах и рынках посадских торговля вяло шла с утра, и это ничего хорошего не обещало торговцам.
Кузни Наковальни Мечплуговича молчали, словно водой их залило (первый признак того, что на Посаде праздник шумел). Только тонкие струйки дыма вились над печами. Видать, рассудительный кузнец оставил всё же кого присматривать за ними, иначе как бы «козел» не вышел. Почему кузнецы козла какого-то боялись, Ладу было невдомек. Сколько их по Посаду бегает, и никакого худа от них никому нет. Так чего же бояться?..
Шатер Комер-сана отыскать было не трудно. Большой и разноцветный возвышался он над всеми остальными, а над ним вилось по ветру родовое знамя Комер-сана — желтое полотнище с красным кругом в середине. У входа в шатер не было стражи, в Посаде купцам нечего опасаться. Хотя на первое время приезжие всё же нанимали стражников из дружины посадской, либо своих работников выставляли, вооружив их прежде для пущей острастки всяким оружием так, что бедные молодцы часами потели под тяжестью железа никчемного. Но Комер-сан сразу отказался от охраны. Не было у него такой нужды — охранять себя и добро свое. Вход в шатер охраняло хитрое заклинание — оно пропускало внутрь только тех, кто действительно пришел по делу и без злого умысла. Остальных останавливал невидимый барьер.
Лад дернул шелковый шнурок, колокольчик медно запел, извещая хозяина, но никто навстречу Ладу не вышел. Он пожал плечами и шагнул за цветной полог. Ноги его тут же утонули в толстом ворсе ковра дивной работы, и он подумал о том, что надо бы снять сапоги, а то замарает болотной грязью такую красоту.
— Не снимай, — услышал он голос Комер-сана. — Ковер не запачкаешь, заговоренный он. А вот ты... Как в шатер попал? Не должен ты здесь быть.
— Почему? — удивился Лад, разглядывая хозяина шатра. «Не велик человек. Возраст не разобрать — пятьдесят, сто, двести годков ему? Щеки вон как надул, сейчас лопнут...» — Я же не враг какой.
— Вижу, что не враг. Да только без дела ты пришел. А тратить время свое на пустые разговоры для меня роскошь большая. И почему тебя заклинание не остановило?
— А, ты об этом... Так это дело пустяковое.
— Как так? — пришла очередь удивляться Комер-сану. — Неужели смог обойти хитрости волшебные? Тогда из тебя неплохой взломщик выйдет.
— Нет, всё гораздо проще. Не берут меня заговоры, вот и всё.
— Совсем?!
— Совсем.
— Н-да-а, — протянул Комер-сан то ли с усмешкой, то ли с уважением. — Понятно. Не много таких в мире. Вот не гадал в жизни своей встретить такого. Ладно, проходи, позавтракай со мной.
— Не могу я завтра ждать, мне сейчас надо поговорить. И вот еще что, я не ел с восхода, так что не откажусь от угощения твоего, если предложишь, конечно.
