— Тогда не понимаю, зачем Виана вообще оставила ребенка? — что-то синеглазая владычица темнит. Я совсем запуталась.
Арелина вздохнула.
— Потому что она так решила.
— И тем самым обрекла себя на смерть?
— Вернее будет сказать, решила принести себя в жертву.
— Не понимаю…
— Если бы ты позволила мне рассказать историю по порядку и с самого начала, а не перебивала все время.
— Хорошо, я слушаю, — сделала большой глоток из бокала. Надеюсь, вино еще немного успокоит нервы.
— Спасибо, — улыбнулась Арелина. — Что ж… начать следует с того, что у меня есть дар — я могу предвидеть будущее.
Я поперхнулась вином и закашлялась. Но быстро справилась с собой и знаком показала Арелине, чтобы она продолжала.
— При этом я не могу сказать точно, что произойдет, а вижу различные вариации возможного будущего. Каждый шаг, каждое слово, что-то меняют. Одни изменения незначительны, другие могут переменить судьбу целой расы. Я научилась отслеживать эти изменения и таким образом влиять на будущее.
— То есть, к примеру, вы могли не допустить прохода эльфов через Врата и последовавшей за этим Последней войны? — спросил Джад.
— На события, которые происходят в других мирах, я никак не могу повлиять, — покачала головой Арелина. — Срединный мир закрыт. Никто, даже я, не знает, что творится за его пределами. А потому я никак не могу влиять на открытие Врат.
— А как же Последняя война? Это было в ваших силах?
— Не совсем. Некоторых событий никак не избежать. Возможно, если бы я увидела ту разрушительную войну лет на тридцать-сорок раньше… — рэйа вздохнула. — Я не могу далеко заглядывать в будущее. Чем дальше, тем больше оно размыто. Только масштабные события можно предвидеть за несколько лет. Приход лоэл'ли и Последнюю войну я смогла предвидеть лет за десять. Но тогда было уже слишком поздно, я почти ничего не могла сделать, изменить. Единственное, что мне удалось, это немного смягчить итоги войны.
— Смягчить? — переспросила я. — Как?
— Если бы не эйсин, то никаких вольных территорий не было бы.
А я-то все думала, зачем лоэл'ли понадобилось создавать человеческие резервации…
— Но мы опять отклонились от темы, — вздохнула владычица. — Как я уже сказала, только поистине масштабные события я могу предвидеть заранее… Около пятидесяти лет назад мне приснился страшный сон, которые возвещал о гибели Срединного мира.
— Я правильно понимаю, это был пророческий сон? — с немалой долей скепсиса в голосе спросил Джаред.
— Да, знаю, это звучит невероятно, вы, скорее всего, не верите мне. Но я привыкла доверять своим снам, многие из них имеют обыкновение сбываться. Где-то через пару лет, после того, как мне в первый раз приснился тот кошмар, я уже была уверена, что катастрофа все-таки произойдет. Тогда я стала изыскивать варианты, как предотвратить гибель мира. Через три года мне это, наконец, удалось.
— И как же должен погибнуть наш мир? — спросила я.
— Рийна, тебе что-то говорит такое слово, как «арриты»? — губы тетушки украсила легкая, кривоватая улыбка.
— Да… — прошептала я. — Так они… Что именно они сделают?
Кажется, я начинала верить Арелине.
— Уничтожат все живое в этом мире. Лоэльский друг многое тебе рассказал, думаю, ты понимаешь, что арритам это вполне под силу.
— То есть одними эльфами они не ограничатся… — задумчиво пробормотала я.
— Арриты фанатики. Так что сам Срединный мир останется, да только превратится он в безжизненную пустыню.
— Твою мать, да кто такие эти ваши арриты?! — неожиданно вспылил Джаред.
«Надо же, а нервишки у полувампира тоже шалят», — с каким-то тихим злорадством подумала я.
— Об этом тебе Рийна расскажет. Или у лоэл'ли можешь спросить… А мы опять немного отклонились от темы, — и с этими словами Арелина направила по воздуху к Джареду бокал с вином.
Хм, а мой бокал снова полон. Но когда и как этот фокус проделала тетушка, я не заметила.
— Так на чем я остановилась?.. Ах да, на решении. Чтобы остановить грядущую войну, надо не допустить вторжения в Срединный мир арритов.
— Но ведь, если я не ошибаюсь, арриты уже здесь? — спросила я и поймала на себе задумчивый взгляд Джареда. Чувствую, с полувампиром в скором будущем нам предстоит весьма неприятный разговор.
