Челнок начал наполняться дымом. Поспешив на корму, Гривус заметил на лице Палпатина несмешливое выражение.
— Вы удивлены, генерал?
Гривус остановился всего на миг — достаточно, чтобы ответить:
— Посмотрим, кто удивится последним.
Световой клинок исчез. Когда Гривус выбил плечом люк и выскочил на палубу, джедаи уже были у противоположного борта челнока. Продолжая парировать бластерные выстрелы, они бросились к киборгу и скрестили клинки с теми двумя, что он достал из-под плаща.
Они гоняли друг друга по всему ангару. Дроиды-пехотинцы опустили оружие, опасаясь задеть генерала. Эти джедаи были опытными, если сравнивать с теми, кто дрался с ним в бункере, но недостаточно искусны, чтобы бросать ему вызов. Четыре клинка шипели в переработанном воздухе, заливая полированные переборки жестким светом и отбрасывая на них огромные тени.
Джедаи решили взять генерала в клещи.
Гривус дождался последнего мгновения и дал ногам команду приподнять себя на несколько сантиметров. Затем раскинул руки, направив мечи вниз под небольшим углом. Клинки Гривуса разминулись с летящими в него лезвиями противников и нанесли разящие удары, пронзив грудь обоим. Джедаи упали навзничь, и на их лицах застыло удивление, какое всегда приносит внезапная смерть.
— Выбросьте тела, — распорядился Гривус.
Подхватив Палпатина под мышки, бойцы-дроиды потащили канцлера вслед за Гривусом по крейсеру. В конце концов они прошли сквозь мерцающую овальную дверь и оказались в просторном зале. Посередине стоял стол, окруженный стульями. Гривус приказал стражам усадить Верховного канцлера во вращающееся кресло, стоявшее во главе стола, и приковать его за руки.
— Добро пожаловать в генеральскую каюту, — сказал он, отстукивая команды на вмонтированной в стол панели. Перегородка позади кресла превратилась в голографический дисплей, на котором транслировалась битва за Корусант. Финальный щелчок переключателя поставил на стол похожую на глаз камеру на ножке-стебельке.
— Скоро вы появитесь в Голосети, канцлер, — сказал Гривус. — Прошу прощения, что не могу предоставить вам зеркало, расческу и грим, чтобы вы могли хоть как-то замаскировать свой страх.
Палпатин ответил зловещим тоном:
— Можете меня показывать, но говорить я не буду.
Гривус кивнул с таким видом, будто это было очевидно и без напоминаний канцлера:
— Я вас покажу, но говорить вы не будете. Все ясно?
— Разговаривать будете вы.
— Совершенно верно. Разговаривать буду я.
— Отлично.
Гривус чувствовал себя неуверенно, хотя на то не было видимых причин.
— Скоро здесь будет повелитель Тиранус. Он о вас позаботится.
Палпатин улыбнулся сжатыми губами:
— Ну тогда, уверен, скучать мне не придется.
* * *
Находясь на борту своего крейсера, Гривус завладел вниманием триллионов существ. Его ужасное лицо господствовало на всех каналах Голосети, он принес весть о мраке и гибели, предсказал конец правления Палпатина, падение преступной, загнивающей Республики и светлое будущее для всех порабощенных ею рас и миров…
Смешавшийся с внезапно примолкшими горожанами на площади Никандры Бейл коснулся руки Мон Мотмы и жестом сообщил о своем желании ненадолго отойти, после чего начал пробираться к краю толпы. Оглядевшись, он увидел Падме: она стояла рядом с C-3PO, обхватив ладонями локти и подняв лицо к вспыхивающим на небе огонькам.
Бейл окликнул ее, она обернулась, не разжимая рук, пытаясь хоть как-то успокоиться. Слезы капали ей на платье.
— Послушай меня, Падме, — сказал он, гладя ее по волосам. — Сепаратисты ничего не выгадают, убив Палпатина. С ним все будет в порядке.
— Что, если ты ошибся, Бейл? Что, если его убьют и власть окажется в руках Маса Амедды и его клики? Разве это тебя не волнует? А что, если Алдераан — следующий в списке миров, на которые нападет Гривус?
— Конечно меня это волнует. Я боюсь за Алдераан. Но я верю, что этого не случится. Джедаи вернутся туда, где им надлежит быть, — в Ядро Галактики. Что до Маса Амедды, его власть не продержится больше недели. Тысячи сенаторов думают так же, как мы, Падме. Мы сплотим их и превратим в силу, с которой стоит считаться. Мы вернем Республику на прежний курс, даже если придется драться зубами и ногтями, чтобы побороть тех, кто нам противостоит.
