Ребекка так и застыла.
— Кто?.. Крыса? — едва выговорила она.
Том кивнул:
— Да-да, огромная жирная крыса!
— Может быть, это была подлая, предательская крыса? — прошипел кто-то за его спиной.
Том и Ребекка испуганно подняли глаза и увидели Саманту и двух её приспешниц, которые вместе с сервировочной тележкой незаметно приблизились к их столику. «Если учесть, где они были пару минут назад, — подумала Ребекка, — то им пришлось сильно отклониться от заданного курса».
Саманта покачивала огромным половником.
— Это была подлая крыса вроде тебя! — С этими словами она выплеснула содержимое половника в тарелку Тома, и он, вскрикнув, едва успел отклониться вместе со стулом назад, чтобы горячий суп не попал ему на колени.
— Ты что, с ума сошла? — опешил он.
— Нет, но я, наверное, сошла с ума тогда, когда подставила себя, — прошипела Саманта.
Взгляд её прожигал Тома насквозь.
— Как только вспомню, как я тебя выгораживала…
— Выгораживала? — воскликнул Том.
— Конечно! Я взяла всю вину на себя, и меня отсюда выгнали. Разве не так?
— А может, всё дело в том, что ты и была одна во всём виновата? — уточнила Ребекка.
Теперь Саманта направила всю свою ярость на Ребекку.
— А с тобой я позже разберусь, дорогуша. Ты пожалеешь…
— Что тут происходит? — раздался голос госпожи Осакус.
И в то же самое время крышка котла стала слегка постукивать, только никто этого не заметил. Учительница быстрыми шагами приблизилась к спорщикам и, остановившись возле сервировочной тележки, оглядела всех по очереди, и особенно пристально Саманту.
— Что за шум? Саманта фон Таль, ты снова взялась за старое?
Саманта лишь посмотрела на неё с вызовом, а Ребекка быстро сказала:
— Всё в порядке. Правда. Небольшое недоразумение, только и всего.
Оса, похоже, ей не очень поверила. Крышка котла снова застучала — на этот раз сильнее, — и госпожа Осакус строго посмотрела на неё, пока та не успокоилась. Потом, сдвинув брови, она снова обратила взор к Саманте.
— Я очень надеюсь, — сказала она. — Я больше не потерплю твоих выходок, ясно? И что это с тобой, Саманта? Тебе нечего делать?
Саманта состроила гримасу, намереваясь нагрубить, но решила не обострять ситуацию и вместо этого взмахнула половником. Левой рукой она взялась за крышку котла.
Она не успела приподнять её. Крышка внезапно подскочила и так резко взлетела в воздух, что Ульрика едва успела втянуть голову в плечи. Из горячего супового котла выскочил визжащий серый комок с блестящими коготками и длинным голым хвостом — и вцепился прямо в лицо Саманты!
Тут в столовой началось такое! Саманта завопила, попятилась назад и обеими руками ухватилась за мохнатый злобный комок, пытаясь оторвать его от лица. Регина тоже закричала, оступилась и со всего размаху села на пол. Даже госпожа Осакус испустила истошный вопль. Том так быстро вскочил, что уронил свой стул, а Ребекка подпрыгнула как ужаленная.
Всё это случилось в одну секунду. А потом, словно круги по воде от брошенного камня, по всему залу стала распространяться паника. Всюду — даже там, где крысу и в глаза не видели, — мальчики и девочки с криками повскакивали со своих мест. Падали стулья, кое-где опрокидывались столы вместе с тем, что на них было, — еда и посуда со страшным грохотом падали на пол, вдребезги разбивались чашки и тарелки. Саманта закричала ещё громче и упала, а крыса, соскочив на пол, пустилась наутёк, оставляя на кафельном полу липкий дымящийся след.
Ребекка будто застыла, глядя на происходящее широко открытыми глазами. На пути крысы все разбегались в стороны, словно стайки разноцветных рыбок, на которых напала акула. Снова падали столы и разбивались тарелки и стаканы. Между тем госпожа Осакус, придя в себя, присела рядом с Самантой.
— Боже мой, дитя моё, ты ранена? — задыхаясь от волнения, спросила она и хотела дотронуться до девочки, но Саманта оттолкнула её руку и забилась в истерике. При этом было видно, что с ней ничего страшного не случилось. Она была заляпана супом, который уже давно остыл, да на лице было несколько царапин — только и всего.
Но она продолжала кричать, кататься по полу и дрыгать ногами, словно в припадке. Наконец госпоже Осакус всё это надоело, и она влепила ей звонкую пощёчину. Саманта на мгновение опешила, а потом сникла и начала тихо плакать. Впрочем, это не произвело на Осу никакого впечатления. Кивнув с мрачным видом, она пробормотала: