Дар-Теен замолчал. Долго смотрел на мутные осенние сумерки за пыльным окном, что-то обдумывая. Потом взглянул на Эристо-Вет – тревожно и печально, словно потерявшийся ребенок. Так он смотрел на нее, когда они расставались – ийлура ощутила под сердцем отголосок застарелой боли и поспешно отвела взгляд.
– Темная ийлура… Не нравится мне все это. Скажи, что ты намерена предпринять дальше?
Дальше… Эристо-Вет выдавила кислую улыбку.
* * *
Гостиница, где остановилась темная жрица со своими телохранителями, оказалась не в пример лучше той, где обосновалась Эристо-Вет. И просторнее, и чище, и светлее; правда, тараканов и отсюда прогнать не удалось – рыжие усы нагло шевелились изо всех щелей, словно наблюдая за немногочисленными в этот час посетителями.
Ийлура задумчиво помешивала бульон, гоняя золотистые сухарики, и глядела в окно. Дар-Теен сидел напротив и маленькими глотками потягивал пиво из огромной кружки с беззаботным видом – ни дать, ни взять, наемник на отдыхе.
«Мне не хочется туда идти», – вдруг мелькнула мысль, – «не хочется… так, словно если я войду в комнату этой предавшей своего бога ийлуры, то что-то изменится в моей жизни, раз и навсегда. Но что?»
Она украдкой посмотрела на Дар-Теена – того, похоже, никакие предчувствия не мучили. Ну, или он очень умело это скрывал.
«Да брось ты», – Эристо-Вет выудила сухарик, размокший в жирном бульоне и отправила в рот, – «все дурные мысли – от Шейниры. Похоже, ей нравится нас пугать, и наслаждаться страхами и сомнениями смертных. Наверное, лучше думать о том, где может быть спрятана та книжка, в которой точно найдутся ответы хотя бы на часть моих вопросов».
За окном медленно проплыла темная ийлура в сопровождении двух храмовых стражей. Изящная кукла с фарфоровым, не знающим загара лицом и непроницаемо-черными глазами, в которых при всем желании ничего не прочтешь.
Дар-Теен перехватил взгляд Эристо, но оборачиваться не стал. Даже кружка в руке не дрогнула.
– Иди. Если она вернется раньше, я попытаюсь их задержать в коридоре.
– Только будь осторожен, – шепнула ийлура, – два храмовых стража и темная, наверняка умеющая призвать Покрывало Смерти…
– Но ведь ты знаешь, где я могу укрыться от них, – Дар-Теен подмигнул, – иди, не теряй попусту времени.
«Знаю ли я? Конечно, знаю… Только вот ненадежное это укрытие, и далеко не всегда получается в него попасть. И ушедшие не любят гостей».
Эристо-Вет совсем некстати вспомнила, как однажды едва не погибла от смертоносного покрывала Шейниры. А ведь тогда она была близка к Границе, чтобы шагнуть через нее и на время исчезнуть из мира живых, пропуская мимо саму смерть, но…
«Что же тогда пошло не так? И вдруг повторится, но теперь уже с Дар-Тееном?»
Ийлура поежилась. Нет, надо бы гнать прочь недобрые мысли…
– Будь осторожен, – шепотом повторила она и, едва коснувшись большой и теплой ладони ийлура, поднялась из-за стола.
– Постараюсь, – одними глазами улыбнулся Дар-Теен.
…Застывшие было мгновения полетели с устрашающей скоростью.
Раз – выйти из обеденного зала, свернуть в коридор, по обе стороны которого, словно куры на насесте, топорщились перьями отстающей краски одинаковые двери.
Два – добежать до крайней, на которой мелом неуклюже намалевано число «10».
Три – орудуя отмычкой и оглядываясь – а не идет ли кто, открыть дверь и скользнуть внутрь.
…Как и можно было предположить, темная ийлура предпочитала полумрак. Шторы на окне – не пыльные тряпки, а именно добротные льняные шторы, оказались плотно задернутыми, ни единого лучика света не пробивалось внутрь. Посреди комнаты вальяжно расположилась огромная кровать под балдахином, в одном углу прислонился к стене старый комод с вычурными резными ножками, в другом нашли приют два соломенных тюфяка, на которых, скорее всего, спали храмовые стражи.
Эристо-Вет тихо выругалась, поминая Шейниру и тех, кто ей прислуживал. И где, спрашивается, искать маленькую, неприметную книжечку в кожаном переплете?
…Под подушкой.
Ийлура сунула руку под шелковую подушечку. Затем – под матрас в изголовье кровати. Под вторую подушку. Пошарила под одеялом.
