Один из стражей что-то недовольно буркнул, на что тут же получил исчерпывающий ответ:
– А вы продолжите. И капитану об этом вовсе не нужно знать, верно?
«Ну, попробуй, мой сахарный», – Эристо-Вет хмыкнула.
Чем дальше, тем сильнее плескалось у нее в груди обжигающе-злое море. В нем собрались все неудачи этого дурацкого похода, все недомолвки и обман метхе. И, в конце концов, предательство Дар-Теена – «На кого он, шейнирова тварь, работает?!!»
И теперь, значит, с ней хотят развлечься, как с девкой какой-нибудь?
«Ну-ну, поглядим, что у вас выйдет».
Пусть у нее связаны руки, но эти хрупкие дети Санаула даже не представляют, на что способна разъярившаяся хранительница Границы.
…Ее втолкнули в круглую комнату, элеан зашел следом, тщательно прикрыл за собой дверь – а потом и вовсе запер ее на засов.
Эристо-Вет, которую наконец-то избавили от удавки, хватала ртом сырой, застоявшийся воздух.
– Только подойди.
– И что? – он приподнял бровь, – что ты мне сделаешь?
– Узнаешь тогда, – огрызнулась ийлура, глядя на приближающегося врага.
– Мм… – элеан вдруг беспечно улыбнулся, – Сумеречный Отец, какая женщина! Не женщина, а тигрица с окраины Черных Песков! Послушай меня…
Он сделал еще один шаг и вынул нож. Эристо-Вет попятилась. Нож – это плохо, конечно, но справиться можно. Тем более, один на один, и когда дверь заперта изнутри. В ее душе плескалось столько злости и отчаяния, что совсем не осталось места для страха.
– Послушай, – повторил элеан, странно блеснув глазами, – сейчас за твоей спиной может открыться потайная дверь. И ты можешь войти в нее, если…
– Если?.. – она удивленно моргнула.
Новый вихрь событий подхватывал ее, грозя вновь унести. Только вот куда?
– Если позволишь разрезать веревки, – устало закончил черноглазый. – не брыкайся, позволь мне тебя освободить. И послушай, наконец, что я тебе скажу.
Вся ее злость, так долго копившаяся, разом схлынула. Осталось лишь удивление – да извечный вопрос «почему».
– Я тебе верю. В то, что ты рассказала про священных зверей, и про Лабиринт Сумерек, и про Око… Невзирая на то, что не должны чужаки об этом знать – а те, кто знают, должны немедленно отправиться к своим богам.
Он говорил тихо, и дыхание гладило щеку ийлуры – пока элеан перепиливал веревки.
– Ночью мне было послание, – продолжил он, отступив на шаг, – я увидел и тебя, совершенно такой, какая ты шла на юг, и отца нашего Санаула, и единственного сына его, который указал мне правильынй путь. Видишь ли, женщина, легенды умирают вместе со смертными. Каждое следующее поколение теряет частицу старой памяти, и не нужно винить капитана – он и знать не знает, что на самом деле нашелся ключ к вратам в Лабиринт. Последний жрец, который открыто водил в Лабиринт избранных, исчез не меньше двух веков тому назад. Кто бы мог подумать, что ключ отыщется?
Элеан замолчал, склоняя голову то к одному, то к другому плечу. Было видно, что он принимает важное решение.
– О какой потайной двери ты говорил? – спросила Эристо-Вет.
– За ней начинается тоннель, который приведет тебя в Лабиринт Сумерек, – пронзительные черные глаза испытывающее уставились на нее, – никто о нем не знает, и я не должен знать.
– Ты пойдешь со мной?
– Нет.
И она вдруг все поняла. Покровители, как жестоко может быть ваше решение!
«…И я не должен знать».
А узнав, буду вынужден покинуть Эртинойс.
Впрочем, как еще может поступить капитан стражи с подчиненным, упустившим… Нет, даже выпустившим на волю ийуру, которая слишком много знала?!!
– П…прости, – выдавила Эристо-Вет.
– Я выполняю волю своего бога, – спокойно ответил элеан, – Сумеречный Отец будет доволен, и мне нечего бояться. Я верю в то, что найду приют у его трона.
Он ободряюще ей улыбнулся и пожал руку. Пальцы элеана оказались холодны, как застывший в ожидании камень.
– Когда ты уйдешь, я закрою ход и выйду к ним, – прошептал он.
Затем тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли, и уже совершенно обыденно сказал:
– Возьми. Вот твое оружие, я нес его с собой. И немного воды – она может тебе понадобиться… чтобы дойти до Ока Сумерек. Не думаю, что тебе придется возвращаться… Разве что Санаул смилостивится и пошлет тебе
