-- Лиарни... -- в голосе Дантариэля сквозила тоска. -- Лиарни...
-- Живой, -- приподняв голову, я обхватила ладонями его лицо, лаская кончиками пальцев бледные щеки, аристократический нос, уголки губ, -- живой...
Приподнявшись на цыпочки, я припала к его губам, вложив в поцелуй все отчаяние, терзавшее мою душу, всю боль, ядом разъедавшую сердце, всю нежность, страсть и любовь. Этот поцелуй кружил голову, заставлял бешено стучать рвущееся из груди сердце. Дантариэль целовал меня с неистовой, ненасытной жадностью. Мучительное, дразнящее ощущение близости на грани отчаяния. На мгновение наши губы разъединились. Но лишь на мгновение. Не дав мне передышки, он снова завладел моими губами, целуя так, словно желал завладеть душой.
-- Эль... -- с видимым трудом оторвавшись от моего рта, он прижался лбом ко лбу и ласково очертил кончиком пальца контуры моих губ. -- Что же ты творишь, любовь моя?
-- Целую тебя, разве не понятно? -- я счастливо улыбнулась.
-- Уж это-то я заметил, -- довольно усмехнувшись, он запустил руку в мои волосы, -- И, поверь, не имею ничего против. Но я говорил вовсе не об этом. Ты должна беречь себя, лиарни, не важно, с тобой я или нет, ты должна думать о будущем, о Лирице. Разве не ты напоминала мне об обещании, данном малышке? Кажется, теперь пришла моя очередь приводить в порядок твои мысли.
-- Я не смогу без тебя, Дан, -- в горле встал ком от непролитых слез, которые я едва могла сдерживать. -- Я слишком люблю тебя, чтобы потерять.
-- И я тебя люблю, лиарни, -- Дарракши-Лан еще крепче сжал объятия, -- люблю больше собственной жизни. Именно поэтому ты должна бороться до конца. Не припомню, чтобы ты когда-нибудь так легко сдавалась, это совсем на тебя не похоже, Эль. Пообещай мне, что не будешь больше плакать, а сделаешь все ради того, чтобы вернуться домой живой и невредимой.
-- Я... -- как назло, непрошенные слезы все же покатились по щекам.
-- Пообещай, Рианоэль, -- настойчиво повторил Дантариэль, чуть отстранившись от меня и заглянув в глаза. -- Я должен быть уверен, что ты, наконец, очнулась и пришла в себя, девочка, что прекратишь делать глупости.
-- Обещаю, -- я стойко выдержала его взгляд, прекрасно понимая, что он прав.
-- Вот и умница, -- тут же смягчившись, он невыносимо медленно и нежно прикоснулся губами к моему рту, даря ласку и разжигая настоящий пожар чувств. -- А теперь повтори то, что сказала чуть раньше.
-- Что? -- голова слегка кружилась, и я не сразу поняла, что он что-то сказал.
-- Тот момент, где ты, наконец, призналась мне в своих чувствах, -- легкими поцелуями он медленно проводил дорожку от моих век до шеи.
-- Люблю тебя, -- притянув его лицо к себе, я заставила посмотреть себе в глаза. -- Я так боялась, что уже не смогу тебе этого сказать. Я люблю тебя, Дантариэль, любила все эти года, и буду любить всегда.
-- Конечно будешь, -- во взгляде принца было столько чувства, что у меня невольно затрепетало сердце. -- Ты принадлежишь мне, любовь моя, не забывай об этом. А теперь тебе пора просыпаться.
-- Что? -- я замерла, не совсем понимая, о чем он говорил.
-- Ты уже набралась достаточно сил, лиарни, -- Дарракши-Лан нехотя отстранился и отошел на пару шагов назад. -- Тебе пора возвращаться.
-- Но... -- я подалась вперед, желая остановить, но он непоколебимо покачал головой и с сожалением взглянул на меня.
-- Просыпайся, дорогая. Просыпайся...
-- Проснись, девочка, ну проснись же! -- взволнованный женский голос настойчиво проник в мое сознание и вырвал из объятий сна, возвратив в реальный мир. -- Проснись, Чувствующая, слышишь меня? О, боги, да что ж это такое-то?! Ну же девочка, не пугай меня так.
-- Что случилось? -- мой голос был таким тихим и слабым, что пришлось вновь повторить вопрос, прежде чем Элана его услышала.
-- Слава богам, ты очнулась, -- облегченно выдохнув, пожилая женщина присела рядом со мной на постель и обеспокоенно потрогала ладонью мой лоб, проверив, есть ли жар. -- Ты лежала неподвижно больше четырнадцати часов, даже дышала так незаметно, что нам приходилось несколько раз проверять, бьется ли твое сердце. Ну и напугала же ты меня, девочка!
