Услышав впереди себя громкий смех и шум слившихся в монотонный гул голосов, я улыбнулась -- мои ученики. Никогда бы не подумала, что буду обучать Чувствующих самозащите, как ментальной, на уровне силы, так и физической. Если подобное раньше и не было запрещено, то подвергалось осуждению: всё должно было быть на своих местах, Правящие управляли государством, Видящие предсказывали будущее и давали советы, Мирные обеспечивали нас едой и одеждой, Чувствующие лечили и спасали жизни, а защищали -- Воины. Этот закон практически не нарушался... до недавнего времени.
Стоило мне только появиться в коридоре, как голоса мгновенно стихли, сменившись шорохом одежд: передо мной склонились ровно одиннадцать голов, а двенадцатая чуть заметно кивнула. Немного, но это было одним из условий, которые я выставила Грейгору, согласившись выполнить его просьбу и пойти в академию -- я обучала лишь тех, кто сам того захотел.
-- Доброе утро, госпожа Рианоэль!
-- И вам доброго утра, -- улыбнувшись, я распахнула тяжелые двери и привычно вошла в большой тренировочный зал, стены которого были обиты мягкими матами, а вместо каменного пола зеленела самая настоящая трава. -- Итак, с чего начнем на этот раз? -- я подошла к единственному креслу, не спеша расстегнула плащ и, небрежно перекинув его через резную спинку, намеренно осталась стоять спиной к напряженным целителям. Я буквально всем телом ощущала их подозрительные взгляды, пытавшиеся понять, какую именно гадость я задумала. О, за время обучения, они достаточно успели меня изучить, чтобы быть уверенными -- у меня действительно было кое- что на уме. Сделав вид, что ничего не замечала, я снова повторила вопрос, заранее зная их выбор. -- Ну так что, отражение силой или ручной бой?
-- Отражение...
Не успели они договорить, как я ударила.
-- Твою ж...!
-- Проклятье!
-- Садистка!
Дружный хор голосов, ругавших, на чем свет стоял, некую "мегеру с наклонностями маньяка", заставил меня довольно улыбнуться. Ну у моих учеников и выражения! Поначалу было довольно сложно заслужить уважение этих необычных ребят, четырех девушек и семерых парней, пятеро из которых уже в этом году должны были выйти за пределы академии в вольный мир. Твердо знающие чего хотели от жизни, способные ради желаемого пойти даже против семьи, стремившиеся новым знаниям и возможностям -- они первое время были для меня самой настоящей головной болью. Я просто не могла понять, чему могла научить вполне состоявшихся целителей, многим из которых моя макушка едва ли доставала до подбородка! Какое- то время мы, не зная чего можно было ожидать, лишь присматривались друг к другу, выясняли слабые стороны и делали собственные выводы. Потом наступило некое подобие перемирия, на протяжении которого я пыталась научить их тем основам защиты, которым обучал меня когда- то наставник. Затем пришли уважение и безоговорочное доверие, и это, пожалуй, было для меня самой главной и значимой наградой. Наши отношения нельзя было назвать обычными, как между учениками и их найрином, мы скорее стали партнерами: они старательно впитывали в себя все отданные мной знания, а я в свою очередь училась у них и вместе с ними, экспериментируя и придумывая много нового прямо на занятиях.
Улыбнувшись воспоминаниям, я обернулась, обвела взглядом медленно отлипающих от стеночки Чувствующих и насмешливо фыркнула.
-- Чего и следовало ожидать.
-- Мы были не готовы! -- это звучало почти как обвинение.
-- А чего вы хотели? -- я сложила руки на груди и удивленно приподняла бровь. -- Чтобы, прежде чем напасть, противник подошел к вам и вежливо сказал, мол, извините, но я вас сейчас убивать буду? Нет, дорогие мои, в данном случае на это рассчитывать не придется.
Вдоволь насладившись досадливо-виноватым выражением их лиц, я повернулась к единственному оставшемуся на ногах целителю. Вейн. Этот высокий молчаливый Чувствующий с копной волос цвета спелого каштана, пытливым и умным взглядом темно-карих глаз, частенько насмешливо взиравших на неумелые действия своих одногруппников, разительно отличался от остальных. Во-первых, он был старше любого находившегося в зале, даже меня, во-вторых, его интересовали лишь уроки, связанные с ментальной защитой, а в-третьих, он и сам был найрином, однако, сколько бы я ни пыталась узнать, что именно он преподавал, этого сделать мне так и не удалось. Помнится, я как-то спросила, почему он не хотел обучиться владению мечом, после чего минут пять бегала по залу, едва успевая отбивать его удары. На большее меня не хватило. Нет, я, конечно, никогда не претендовала на звание великого Воина, но для Чувствующих, ни разу в жизни не державших в руках настоящего оружия, мои познания и успехи были весьма велики. Всему, что я умела, меня научил наставник, вставший еще в юности на путь странника, и многое повидавший на дорогах жизни. Грейгор всегда считал, что любой человек должен был уметь защищать себя и не важно, к какой гильдии он принадлежал. Из-за таких взглядов многие считали его сумасшедшим и старались не связываться. Так мы и нашли друг друга: ненормальный целитель, не живущий в гильдии, и диковатая сирота, владевшая уникальным сочетанием силы Чувствующих и Воинов. Да, я действительно многому у него научилась, однако умение Грейгора обращаться с мечом, даже сравнить было нельзя с отточенным мастерством Вейна.
