– Но, в общем-то, это дело как бы не моего профиля, – задумчиво сказал Глеб.
– Мы это знаем. Но больше поручить некому. Вернее, нет другого человека такого уровня, как вы. Тем более, вас никто не знает. Вы же не существуете. Вы не проходите в наших архивах. Я на свой страх и риск спрятал всю информацию о вас. Известны лишь ваша кличка и ваши позывные.
– Какая кличка? – Глеб приподнял голову от фотоснимков.
– Конечно же, Слепой.
– Мне она надоела.
– Но работать вы будете под этой кличкой. Операцией занимаются двое – я и полковник Поливанов. Все, больше об этом никто не знает.
– Но ведь я пришел сюда, к вам, меня видели.
– Не беспокойтесь. Сюда приходят сотни людей.
Разговор наш конфиденциальный, официального прикрытия у вас не будет. Вернее, у вас не будет никакого прикрытия. Вам придется действовать на свой страх и риск. Мы примерно догадываемся, кто из важных персон стоит за этим делом. Но догадки – не доказательства. Доказательств же у нас нет. А голословные обвинения, как известно, не проходят, – Я понимаю, – кивнул Глеб.
– Вот здесь все, что нам известно. Информация, конечно, скудная, но благодаря ей все наши агенты смогли попасть…
– И смогли погибнуть? – горько заметил Глеб.
– Ну это еще неизвестно. Мы надеемся, что они живы.
– Вряд ли, – Глеб с сомнением покачал головой.
– Не хотелось бы в это верить, – сказал полковник Поливанов, захлопывая папку.
Генерал Потапчук как-то весь напрягся, подобрался, втянул свою массивную голову в плечи.
– Глеб Петрович, вся эта затея чрезвычайно опасна.
И думаю, дело безумно сложное. В общих чертах мы представляем объем торговли в США, информация получена оттуда. Но сколько производится наркотиков, сколько продается здесь и сколько вывозится в третьи страны, нам не известно. Правда, есть сообщения, что наркотик, произведенный на территории России, появился в Западной Европе. А это уже скандал, – по выразительной мимике генерала было понятно: все, о чем он говорит, крайне ему неприятно и он искренне встревожен создавшимся положением вещей. – У вас может возникнуть логичный вопрос: кто в США заинтересован в том, чтобы мы здесь разобрались со своими производителями?
– Естественно, – Глеб взглянул в глаза генерала Потапчука.
– Я догадываюсь, что вы можете предположить…
Нет, люди, заинтересованные в решении этой проблемы, не связаны с наркобизнссом, и их волнует не потеря рынка и не то, что наш наркотик дешевле. Их беспокоит здоровье людей. Они хотят, чтобы на территории США все было чисто. Эти люди оказывают нам неоценимые услуги. Мы должны ответить взаимностью. При этом мы окажем услугу не только им, – генерал уперся широкими ладонями в стол, – но и самим себе. Ведь эти миллионы – а разговор идет именно о таких деньгах – могут быть использованы у нас для любых террористических актов, для любой избирательной кампании, для чего угодно, и конечно же, противозаконно.
Необходимо все выяснить, получить достоверную информацию с убедительными фактами, которые мы сможем использовать.
– Разрешите ознакомиться с документами? – спросил Глеб, когда генерал стал давить в пепельнице, полной окурков, очередную сигарету.
– Конечно. Но не вынося отсюда. Связываться будете с полковником и со мной.
– Сколько у меня времени?
Генерал Потапчук почему-то посмотрел на огромные напольные куранты, стоящие в дальнем углу кабинета.
– Чем быстрее вы со всем этим разберетесь, тем лучше. Нам бы, Глеб Петрович, хоть какую-нибудь зацепку – важную, определенную, ухватясь за которую мы сможем раскрутить все это дело. А так у нас нет никаких шансов подобраться к этой фирме. Мы знаем, что наркотик продается уже в Москве, знаем, что он появился в Европе. Но как его производят, где, кто этим занимается и кто за всем стоит, нам пока не известно. Нет ни единого факта, ни единой улики. Да что я вам все это рассказываю?! Вы и так понимаете.
Глеб кивнул и сжал под столом кулаки.
– Понимаю, – прошептал он, – слишком хорошо понимаю.
– Все детали уточните со Станиславом Петровичем и приступайте.
– Я все понял.
Глеб поднялся из-за стола. Генерал Потапчук подал ему свою крепкую, на удивление твердую руку и сжал ладонь Глеба так сильно, что у того даже хрустнули суставы.
