— Все готово, — громко объявил возчик, просунув голову в дверь.
Миссис Белфлауэр вздрогнула и быстро повернулась ко мне.
— Я буду всегда думать о вас, мастер Джонни, о том, каким славным вы станете молодым человеком и как будете заботиться о своей матушке. — Наклонившись, чтобы меня поцеловать, она шепнула: — Постарайтесь не делать так, чтобы ей жилось еще труднее.
— Знать не знаю, о чем это вы! — Я отпрянул от нее.
Миссис Белфлауэр тихонько покачала головой и, в последний раз обняв матушку и Сьюки, спустилась с крыльца и с помощью возчика забралась в повозку. Мы махали руками, пока не смолк грохот колес.
Дом без миссис Белфлауэр казался пустым, мы держались как на похоронах.
Приблизительно через неделю матушка послала за мной Сьюки. Я застал ее в общей комнате за секретером, вид у нее был деловой, озабоченный.
— Джонни, я только что узнала от мистера Сансью, что, как я и ожидала, дядя Мартин ничего нам с тобой не оставил.
— Должен был оставить! — вырвалось у меня.
Матушка покраснела.
— Почему ты так решил?
— А как же, он ведь был твой дядя, правда?
— Я называла его дядей, но кровного родства между нами не было. — Она смотрела все так же озабоченно.
— Не было кровного родства? — повторил я.
Я задумался. И тут у меня сорвался с языка вопрос, не дававший мне покоя с тех самых пор, как я увидел медальон:
— Мама, мой отец жив?
Она вспыхнула.
— Джонни, я… я не знаю, что тебе ответить. Придет день, когда ты все узнаешь, обещаю. Но я хотела рассказать тебе и добрую новость: мистер Сансью согласился давать мне советы по денежным делам.
Тут в дверь постучали, и вошла Биссетт.
— Я не знала, что мастер Джонни здесь. Нельзя ли поговорить с вами наедине, мэм, если это удобно?
— Мы уже закончили, — заверила матушка.
Поняв намек, я отправился в кухню и нашел там Сьюки, которая сидела за столом и рыдала в передник.
— Она что, задразнила тебя? — спросил я. — Не поддавайся.
— Я не из-за того, мастер Джонни. Мне пришла плохая новость. Помните, как мы тем Рождеством видели на кладбище привидение? Я еще испугалась, что это мой папаня. Но нынешнее Рождество уж миновало, у меня и отлегло от сердца. А вчерась моей бедной матушке пришло письмо, мы отнесли его церковному клерку, и он сказал, помер мой папа. Он еще до Рождества отдал богу душу, выходит, его это был призрак. — Она снова спрятала лицо в передник.
— Но сейчас уже март, Сьюки. Почему письмо шло так долго?
— Так и путь был неблизкий, — пояснила она и ничего не захотела к этому добавить.
Когда Биссетт вернулась в кухню, я отправился к матушке узнать, чего она хотела, но ответа не получил.
Вновь Справедливость призывает Закон к себе, и вы вторично можете проследить воображаемый путь интересующего вас лица (то есть, разумеется, мистера Сансью) к дому на Керситор-стрит. Справедливость (то есть, как вам тоже известно, мистер Барбеллион) все так же поджидает его среди теней в той же темной комнатушке, но на этот раз мистер Сансью пересекает ее порог с видом вполне уверенным. Едва кивнув друг другу, они подсаживаются к противоположным концам стола.
— Чему обязан вашим… приглашением?
— Мне вновь требуется ваша помощь.
— На прежних условиях?
— С точностью до пенни. — Мистер Барбеллион ухмыляется.
Мистер Сансью отвечает улыбкой.
— Не уверен, что смогу вам служить.
— В самом деле? Отчего такая перемена?
— С недавних пор миссис Клоудир облекла меня куда большим доверием — оттого.
— Понятно. Вы хотите сказать, что цена за обман доверия тоже, соответственно, выросла. Продолжайте.
Мистер Сансью хмурится.
— Я хочу знать, как зовут вашего клиента и почему он так жаждет получить этот документ.
— Как вы понимаете, я не уполномочен посвящать кого-либо в дела моего клиента.
Мистер Сансью вздрагивает, однако продолжает:
— Ваше имя, дорогой сэр, настолько широко известно и уважаемо в профессиональных кругах, что определить, кто из сильных мира сего пользуется вашими услугами, не составляет труда. Таким образом, вы можете действовать в интересах одной из следующих сторон: графа Честерского, виконта Портсмута, семейств Верни, Уолдгрейв, Де Темпере, Момпессон и де Коверли. Выбрать кого-то из списка — вопрос времени, не более.
