— Но у нас будет только линейка и классный час. Мне же не делать уроки? — я не оставляла своих попыток достучаться до мамы, хотя знала, что ничего не добьюсь. Каждый раз, когда я пыталась куда-то отпроситься у родителей, они находили сто и одну причину меня не отпускать. Иногда я ловила себя на дурной мысли, что они делали это специально, но гнала ее прочь, не позволяя плохо думать о родителях.
— Дочка, а цветы купить? Вчера ты так и не дошла до магазина. А погладить одежду? Ты уже достаточно взрослая, чтобы делать это сама.
— Я куплю цветы по дороге домой, а одежду приготовлю вечером.
— Нет, Алиса, не выдумывай. Доедай, помой посуду и позанимайся скрипкой. За каникулы совсем разленилась, — мама залпом допила кофе и посмотрела на часы. — Так, мне пора бежать. До вечера, милая.
Она поцеловала меня в макушку, и через минуту хлопок входной двери сообщил, что мама ушла. Закончились последние выходные лета, а с ними и отпуск родителей. Жизнь возвращалась в привычную колею, и только маячащие в конце учебного года экзамены вносили в нее коррективы, заставляя родителей нанимать дополнительных репетиторов для подготовки к ЕГЭ. Весь вчерашний день я бессовестно проленилась и теперь была вынуждена пожинать плоды этого. Вместо занятий музыкой, я разбирала вещи, убиралась в комнате и читала, как думает мама, «Войну и мир». На самом деле, закрывшись в комнате, я уселась на балконе и часы напролет наблюдала за прохожими. Окна моей комнаты выходили на Яузский бульвар, и я любила наблюдать за гуляющими москвичами. Сидя на балконе и глядя на улицу, я словно сама прохаживалась вдоль кленовой аллеи или отдыхала на лавочке. Родители весь день меня не тревожили, сначала обсуждая нового соседа, а потом занимаясь наведением порядка в дачных вещах. Что до соседа, его я больше не видела.
Помыв посуду и прибравшись на кухне, я пошла в свою комнату и достала скрипку. Конечно, я могла ослушаться маму и не заниматься, но тогда хуже сделала бы себе, потому что мучилась угрызениями совести. Такое случалось редко, но, если я не выполняла родительских поручений, сама же переживала, чувствуя невыносимый груз вины.
Скрипку я не любила. Возможно, все дело в том, что для меня музыка всегда была обязанностью, а, может быть, это действительно не мое. Но родители и слышать ничего не хотели. Они видели меня в будущем успешным адвокатом, мама уже давно объявила, что сразу после института пойду работать в их бюро. Игра на скрипке — это как дополнительный бонус моему образованию. К тому же, все дети родительских коллег занимались музыкой, но мало кто мог похвастать умением играть на скрипке. Поставив перед собой ноты Вивальди, я начала играть «Зиму».
Прилежно отыграв положенный час, я убрала инструмент в футляр, сложила ноты и стала собираться в школу. Мне не терпелось увидеть одноклассников, хотя я понимала, что не смогу поддержать разговор, чтобы ребята не заскучали, но зато послушаю их истории и смогу представить себя на их месте.
Изменив себе, вместо традиционной косы я сделала высокий хвост. Мои вьющиеся рыжие волосы красиво ниспадали на плечи, и я бы назвала себя милой, если бы не темно-серое мешковатое платье. Уже на выходе из дома я заметила в коридоре мамины духи и, не раздумывая, прыснула на себя. Такое небольшое, но очень приятное преступление… Мне безумно хотелось удивить одноклассников, ведь они обязательно придут после каникул другими — загорелыми, повзрослевшими, счастливыми, а я буду все та же Алиса. Легкий аромат «Диора» и щекочущие плечи локоны придали мне уверенности, и я практически летела в школу.
Все одиннадцатые классы, а в нашей параллели их четыре, собирались в актовом зале. Моя природная пунктуальность привела меня на пятнадцать минут раньше, и зал был еще почти пуст. Я взглядом отыскала группку своих однокашников и поспешила к ним.
— Алиса! — воскликнула Катюша Иванова, извечная хорошистка, но очень приятная девушка. Мы с ней сидели за одной партой почти на всех предметах, правда, только потому, что я давала списывать, но какая разница, если другого общения у меня не было.
