– Может, и в самом деле – ну его? – глянув на моего старого друга, вдруг оживилась Ксюша. – Может – по домам?
– Чего? – в один голос возмутились Стройников и Таша. – Ксюха, хорош «заднего» включать!
– В самом деле, – вдруг подключилась к разговору Вика. – Мы же не в притон направляемся. Это клуб, приличное место. И вы с нами пойдёте внутрь, мы не у входа вас оставим.
Чёрт, это всё смотрится практически унизительно. Мы, взрослые люди, должны упрашивать невесть кого, чтобы нам разрешили сходить отдохнуть. Всё понимаю, но есть же какие-то пределы терпения?
А самое пакостное, что, взорвись я, начни орать и топать ногами – происходящее примет совсем уж пакостный оттенок. Это будет похоже на истерику ребёнка – безудержную, безостановочную и бесполезную. Я и так выгляжу сейчас не лучшим образом в глазах окружающих, к чему усугублять?
Вот она, обратная сторона медали, вот цена всего того изобилия, что свалилось на меня за последний год и которым я, заметим, толком даже не воспользовался. Какая цена? Моя жизнь. Не в смысле – «возьми и умри». Просто я и она, жизнь, в смысле, теперь существуем отдельно. Я – в четырёх стенах, а она – за ними. Шаг влево, шаг вправо – и всё, утыкаешься в забор. Или в шлагбаум. Коренастый такой шлагбаум, с пистолетом под мышкой и в дорогом костюме.
– Хорошо, – внезапно согласился Ватутин. – Но если я говорю, что мы оттуда уезжаем, то вы встаёте и выполняете мое пожелание.
Очень хотелось его послать куда подальше. Жутко хотелось. Но – удержался, не стал. Приберёг этот аргумент на потом. Наверняка в боулинге возможностей для этого будет предостаточно.
Впрочем, всё оказалось не так уж скверно. Игровой клуб был небольшим и тихим, дорожка нам досталась в самом углу, уютном и полутёмном, охрану это более чем устроило, и она нас не беспокоила, расположившись чуть поодаль, но так, чтобы не мешать другим игрокам. Хотя – каким там игрокам? Только две дорожки занято и было – нами и ещё одной компанией, в которой особенно выделялась высокая стройная блондинка, грациозно изгибавшаяся в тот момент, когда мяч отправлялся к кеглям.
– Страйк! – заорала Шелестова, в последний момент решившая против меня, и изобразила некий диковатый танец. – Третий, между прочим! Ещё два – и получу бейсболку от заведения! Ох, как я крута!
– Проигрываем, однако, – проворчал Жилин. – Вот ведь зараза какая эта Ленка!
Это да. Громили нашу команду по очкам, громили. Можно было бы всё списать на Вику, которая на редкость неудачно сбивала кегли, но я и сам чудес меткости не демонстрировал. Если бы не Серёга, который раз за разом сокращал счёт, – позора не избежать.
– А ну-ка, катну по-стариковски, – подмигнул Ксюше вновь захмелевший Петрович. – Ирии-эх!
Бедняжка, окончательно перепуганная всё более и более усиливающимся прессингом со стороны обычно флегматичного художника, испуганно моргнула обеими глазами и прижалась к Вике, в которой видела главную свою защитницу.
А на позицию тем временем выбралась Таша, она усиленно шевелила пальцами и придирчиво выбирала шар.
– Пицца, – сообщил мне мужчина в форме клуба, ставя на столик поднос. – С пепперони, маслинами и ветчиной.
– Спасибо, – оживился я. – Прямо как я люблю!
– Само собой, – заверил меня служащий клуба. – Для вас и готовили, Харитон Юрьевич. Хотя я лично не рекомендовал бы вам на неё сильно налегать. Это ведь безумное количество холестерина и такой удар по печени, а она у вас и так в не лучшей форме.
Голос. Я знаю этот голос. Хотя о чём я… По одной фразе можно догадаться, кто именно напялил на себя форму сотрудника.
Ну и где этот хвалёный Ватутин? Если бы Ерёма хотел меня убить, я бы уже получил нож в ту самую печень, вон вокруг полумрак какой, никто и не заметит. Вика Ксюшу успокаивает, а остальные обсуждают, как лихо Петрович все кегли, кроме одной, свалил.
– Я просто поговорить, – нагнулся ко мне Ерёма. – И не более. Тем более что есть о чём.
– В сторону отошёл, – раздался голос Ватутина и щелчок, означающий, что пистолет снят с предохранителя.
– Вот почему никогда без этой ненужной никому постановочной шелухи наше с вами общение не обходится? – печально поинтересовался у меня Ерёма. – Всякий раз Голливуд какой-то получается!
