По инициативе Кузьмы Минина все ополченцы в зависимости от знатности и воинского опыта были разбиты на три разряда: «Прежде всем равно даде им по 15 рублев, потом же даде им по статьям: первой статье по 30 рублев, средней же статье по 20 рублев, меншей же статье по 15 рублев» {6}.
Столь значительного жалованья русские служилые люди прежде не получали, поэтому, «видяше доброе строиство к ратным», в Нижний Новгород потянулись стрельцы из самых отдаленных гарнизонов страны. Ополчение быстро пополнялось испытанным в боях воинством. Нижний Новгород превратился в действительный общерусский центр патриотического движения. Сбор средств, вооружение и обучение «новоприборных» ратников, а также формирование обоза продолжались несколько месяцев. За всем этим стоял умелый и предусмотрительный Кузьма Минин, каким его и характеризовал ранее Д.М. Пожарский.
Всесторонне продуманная организация ополчения и общий, охвативший все патриотически настроенные силы страны подъем, создание в Ярославле переходного правительства — «Совета всей земли», в который вошли и бояре, и служилые люди, и представители народа, но где власть и контроль за событиями сохранили за собой Д.М. Пожарский и К. Минин, позволили развернуть решительную борьбу с польско-литовскими интервентами и к исходу 1612 г. очистить от них Москву.
В дальнейшем обсуждение кандидатуры на царский престол и созыв Земского собора, который 21 февраля 1613 г. избрал царем Михаила Федоровича, осуществлялись при активном участии вождей Нижегородского ополчения. Д.М. Пожарский и «ото всего Московскаго государства выборный» К. Минин подписали грамоту на избрание нового царя. Кроме них свои подписи поставили активные организаторы и участники Нижегородского ополчения: протопоп кремлевского Спасо-Преображенского собора Савва и архимандрит Печерского монастыря Феодосий, стрельцы-нижегородцы Якунка Ульянов, Федор и Степан Княжегородские. От имени Нижегородского посада «в товарищев своих место, руку приложил» выборный Самошка Богомолов {7}. 11 июня того же года в ходе венчания на царство Михаил Федорович пожаловал Д.М. Пожарского из стольников в бояре, а на следующий день — в думные дворяне Кузьму Минина.
В условиях разрухи и продолжающейся борьбы с многочисленными отрядами мародеров, хозяйничавшими во многих районах России, опыт и авторитет народного вождя был нужен создаваемому центральному правительству. Поэтому К. Минин остался в Москве и именно ему был поручен в 1614 г. сбор «пятинных» денег в Москве «с гостей, гостиной сотни и черных слобод, так как он еще в Нижнем показал свое умение собирать деньги с торговых людей» {8}.
Положение в стране тогда оставалось тревожным, особенно в Поволжье и в волжском Понизовье, где сосредоточились отряды вольницы и казаков. Для охраны главной водно-транспортной магистрали страны весной 1614 г. из Нижнего Новгорода в Астрахань было отправлено 400 стрельцов и 200 служилых «литвы и немец», а также 100 арзамасцев и 50 балахнинцев {9}, срочно построено здесь «под ратных людей и под наряд и под государевы хлебные запасы… 110 стругов дощаных больших с якори и с шестами и с парусы и со всякими судовыми снастьми, да боевых 150 стругов».
Города края готовились к возожной обороне. Для ремонта их крепостей и пищально-пушечного довооружения «Нижегородская четверть (орган государственного управления. — Н. Ф.) выдала Пушкарскому приказу на расходы 3054 руб.», огромную по тем временам сумму, особенно в условиях острой нехватки средств в государственной казне.
Тревожным для Поволжья оставался и 1615 г. Как сообщалось из Нижнего Новгорода в Москву в январе, «черкасы и казаки Кинешму выжгли и людей побили и пришли в Юрьевец, а хотят итти к Нижнему».
Попав после очищения Москвы от интервентов и бояр-изменников вновь в кабалу к прежним помещикам (к тем же боярам), восстали народы Поволжья. В столичные приказы посыпались жалобы вотчинных управителей и воевод местных гарнизонов о том. что «многих Понизовых городов Татаровя и Луговая Черемиса заворовали. Государю изменили, и собрався, многие места повоевали и села и деревни жгут и многих людей в полон емлют и побивают, и к городам приходят и приступают, и дороги от Казани к Нижнему отняли и тесноту Понизовым городам чинят многую, и собрався многими людьми, хотят приходить к Нижнему, и к Орзамасу, и к Мурому, и в иные места»
