Куликово поле и другие битвы Дмитрия Донского - страница 9

Но сейчас на Орду можно было не озираться. Крепость наметили пошире, чем старая. Пригласили псковских специалистов, а возводить начали быстро. Не с какого-то одного места, а сразу по всему периметру. Каждый день только на подвозку камня наряжали до 4,5 тысяч саней. Распределили участки между боярами, на стройке трудилась почти вся Москва. Кто рыл канавы под фундаменты, кто подтаскивал камень, кто помогал мастерам, по их указаниям замешивал известь, укладывал и равнял тяжелые блоки. Трудились не за страх, а за совесть. Свое, родное. Наше! Общая красота, общая защита. Спешили? Да, спешили. Никто же не знал, сколько мирного времени отпущено. Надолго ли удалось избавиться от ханской опеки?

Белокаменные забрала святого Дмитрия даже в сравнение не шли с тем Кремлем, каким привыкли его представлять мы с вами. Они были гораздо меньше, ниже. По обводу — около 2 км, высота — в два человеческих роста. Но для XIV столетия крепость получилась солидной. Она получилась и весьма своевременной. Как уж правильнее это назвать — предчувствиями великого князя и святого Алексия? Мудрыми политическими расчетами? Решившись строить новый Кремль, они использовали последние два года сорокалетней «великой тишины»…

Русские воины XIV в.

Русские витязи мчались в атаку. Распаленные, торжествующие. А впереди, гортанно перекрикиваясь, лихорадочно нахлестывая лошадей, улепетывали они! Татары! Свистели мечи, рассекая пригнувшиеся, напряженно съеженные спины, вылетали вдогон смертоносные стрелы… Да, наступали новые времена. Русские расправляли плечи, незваных гостей стали наказывать. В Мордовии устроился мурза Тагай, отделившийся от Сарая. Ему показалось вполне справедливым подчинить ближайшее, Рязанское княжество, компенсировать имущество, потерянное в замятие. Нагрянул с воинством, захватил и спалил Рязань. Но Олег Рязанский быстро собрал ратников. Владимир Пронский враждовал с ним, однако сейчас было не время сводить счеты, привел дружину. Прискакал на помощь Тит Козельский. Настигли татар, схватились с ними и опрокинули, отобрали пленных и всю добычу.

В Камской Болгарии обосновался другой мурза, Булат-Темир. Он повадился грабить окрестности Городца, Нижнего Новгорода. Тут-то и выяснилось, насколько полезен мир между братьями Дмитрием-Фомой и Борисом Городецким. Дружно встретили хищников, гнали до реки Пьяны, кого порубили, кто потонул, пытаясь удрать. Москва пока не вступала в эти мелкие войны. Она признавала над собой владычество Мамая и его хана Авдулы, но… дань платить прекратила. Совсем. Ханов стало много, ну и выясняйте, кто из вас законный, а нам не к спеху, подождем. Дмитрий Иванович по-прежнему собирал с подданных «ордынский выход», а расходовал его по собственному усмотрению. Как раз отсюда и средства появились, можно было отстроить белокаменный Кремль. Чего-то нечестного в этом не видели. Раньше-то хан должен был защищать своих вассалов. А нынче? Великий князь, больше некому. Строительство крепостей и умножение войска шло на общую пользу, для всего народа.

Подданным требовался и порядок. За этим тоже надо было следить уже не хану, а великому князю. Например, новгородцы во главе с Алексеем Обакуновичем предприняли большой поход за Урал. Преодолели неимоверные трудности, достигли Оби, в нескольких стычках покорили местные племена, взяли с них дань мехами и «закамским» серебром. Но многим показалось, что погуляли еще недостаточно, да и добычи неплохо бы добавить. На обратном пути от войска отделились 150 лодок, наскочили на Нижний Новгород. Погромили базары, обчистили восточных купцов. Жалобы посыпались в Москву. На этот раз новгородцы спорить не стали. Стоило лишь вмешаться Дмитрию Ивановичу, как они вернули награбленное, уплатили в казну штраф за разбой.

А порядок и правда сами по себе немало значили. В московские владения переселялись люди из мелких княжеств, где не было ни настоящей власти, ни защиты. Перебирались из земель, завоеванных литовцами. Русское государство прирастало еще не территориями — но прирастало жителями. Причем неплохими жителями, самыми трудолюбивыми, упорными, самыми верными православию. Кто же еще бросит насиженные места, отправится устраиваться заново за тридевять земель? Приезжали и воины. С Волыни привел дружину один из князей, не пожелавший подчиняться Ольгерду, Дмитрий Боброк. С Брянщины прибыли бояре Пересвет и Ослябя.