А я тем временем глазел по сторонам: не каждый же день бываешь в покоях герцогини. И чем дольше смотреть, тем больше было странного чувства, будто что-то здесь неладно. Вроде, красивая комната: высоченные потолки, лепнина, дубовые панели, бронзовые лампы, чьи-то портреты, диваны да кресла в мягкой обивке – все нарядно, добротно. Даже благовония горят для пущего уюта… А странное чувство все сильнее становится. То ли сумрачно слишком, то ли душно… И особенно смущает тяжелая черная штора: отчего-то не окно закрывает, а такой кусок стены, где окна-то и не должно быть.
Как вдруг повеял сквознячок, штора эта качнулась, и тут я понял: там, за нею, дверной проем. Дверь открыта, но занавешена. А зачем, спрашивается?.. За нею человек лежит – вот зачем! Хворый лорд Десмонд – в смежной комнате, слушает нас! Но зачем тогда штора? Отчего просто дверь не открыть?.. Понял – и холодок по спине пошел. Десмонд Ориджин до того стал жуток, что смотреть на него нельзя! А благовония нужны, чтобы заглушить вонь: пахнет лорд уже не живым человеком, а трупом. Меня всего аж передернуло, захотелось сбежать отсюда как можно скорее. Леди София меж тем преспокойно пила чаек – и не подумаешь, что ее муж гниет в десяти шагах, за шторкой.
Марк-Ворон, слава богам, уже подходил к концу своего рассказа: описывал, как очнулся на корабле и понял, что владыка невиновен. Леди София внимательно выслушала все его доводы, кивнула:
– Не зря вас послали в экспедицию. Мы с мужем подозревали подобное, а вы подтвердили догадки. Адриан оскорбил дворянство и не знал меры властолюбию, но перед богами он чист. Мы убережем его имя от ложных обвинений. Дом Ориджин не замарает себя клеветой. Благодарю вас, Марк.
– К вашим услугам, миледи.
– Какой награды вы хотите?
– Я точно знаю, миледи, чего не хочу: вернуться в темницу Первой Зимы.
– Само собою разумеется. Это наш долг перед вами, не награда. Чего еще вы пожелаете?
– Помогите мне поймать хозяина Перстов. Дайте отряд кайров, чтобы устроить засаду.
– Засаду?.. Но как, где?..
Тогда Марк рассказал ей то же, что я тебе: как мы лишились корабля, как убегали от воинов графа, как сумели разговорить браслет. Пересказал все свои молитвы так называемому «богу», а потом добавил:
– Вчера впервые «бог» сам захотел побеседовать со мной. Браслет сам собою засветился и сказал: «На связи». Я сделал вид, что не слышал этого, поскольку хотел сперва поговорить с вами. Я дал понять «богу», что готов вернуть ему Предмет. Убежден, он вызывает меня, чтобы сказать нечто вроде: отнеси браслет в такую-то церковь, положи под таким-то алтарем. Затем, конечно, он пришлет туда своих людей – вот их мы с вами, миледи, и схватим. Допросив их, придем к тому, кто погубил императора и покушался на вашего сына.
– Не знаю, как и благодарить вас, – ответила леди София.
Вид у нее был странный: глаза затуманились, на лицо как вуаль опустилась. Допила она свой чай и сказала:
– Что ж, Марк, приведем план в исполнение. Попросите Гвенду…
Пленница пряталась за спиной Джемиса. Леди София ласково позвала:
– Подойди сюда, дитя. Покажи, как ты говоришь с Предметом.
Гвенда вышла вперед – боязливо, как цыпленок. Марк погладил ее по голове и дал в руки браслет:
– Давай, девочка, не бойся.
Тут я впервые разглядел, как это происходит. Гвенда поднесла браслет к губам – от ее дыханья молочный материал покрылся мутью – и тихо, с дрожью шепнула:
– Помоги мне…
Браслет засиял, как луна в ясную ночь. Спустя минуту раздались слова, что шли прямо из сияния:
– Я тебя слышу, смертный!..
– Боже, здравствуй!.. – вскричал Марк глухим и грубым голосом. – До чего же я счастлив, что ты не забыл о нас! Боже, я столько хотел тебе сказать…
Но тут он осекся. Леди София взяла браслет из руки Гвенды и заговорила:
– Я – София Джессика Августа, леди Ориджин. Ты – тот, кто владеет Перстами, и тот, кто устроил гражданскую войну. Тебе нужен твой браслет, мне тоже требуется кое-что. Я предлагаю сделку.
Предмет молчал какое-то время, потом спросил:
– Что тебе нужно?
– Мой муж болен каменной хворью, в подлунном мире от нее нет средства. Но меж твоих Предметов найдется такой, что справится с нею. Пришли своего человека, исцели Десмонда – и я верну браслет. Слово леди Ориджин.
