Мы не должны, не имеем также права передоверять кому-либо решение нашего вопроса и стоять в стороне в роли наблюдателя. Как не должны верить тем, кто занят в "решении проблемы", если они не могут открыто и убедительно объяснить нам и государству, что и зачем они пытаются "решать" для нас.
Мы не должны и заблуждаться относительно подлинных интересов тех, кто иезуитски призывает нас заниматься сегодня "не политической болтовней, а конкретными делами"; "не сидеть в президиумах, а пахать в поле"; кто стремится настроить людей против "москвичей" и "вождей" и кто предлагает им помощь "прямо сейчас" (деньгами, языковым лагерем для детей, изданием книжки и т. п.) с небольшим условием: вступить в такую-то организацию, выступить против таких-то и, конечно, "отстегнуть" от полученной суммы столько-то "на общее дело".
Такие радетели "общего дела" — самые опасные сегодня противники нашего будущего. Потому что они носят личину "своих", примелькавшись за годы в нашем движении, умеют говорить правильные слова, но цели и интересы у них далеки от целей и интересов народа, жизненными соками которого они питаются. Их двуличие проявляется во всем. Выступая против "Москвы", они сделали все, чтобы самим попасть именно в Москву, где смогли небедно устроиться благодаря своим "конкретным делам" в проблеме российских немцев. Выступая против "вождей", именно они стремятся стать этими "вождями". Именно они, монополизировав всю подрядную коммерцию в нашей проблеме, претендуют теперь и на монополизацию всей политики в ней. Создают все новые "президиумы", с высоты которых пытаются вешать бесконечную дунганскую политлапшу на уши народу о том, что его удел — пахать, говорить же за него хотят они сами. И именно они лучше кого-либо знают: наша проблема — политическая, и решить ее можно только политическими средствами.
"Конкретные" же дела могут, конечно, предшествовать политическим решениям (что всегда, однако, таит в себе опасность отвлечения от главных — политических — инициатив); они могут и должны сопровождатьэти политические решения; и они обязательно должны следовать за политическими решениями; но они никогда не могут их заменить. И тот, кто предлагает делать "конкретные дела" вместо политики, заинтересован не в решении проблемы нашего народа, а в сохранении своих доходов от нее, для чего и пытается купить "помощью" чью-то поддержку.
Наш народ сегодня делится не на столичных и провинциалов, не на "политиканов" и "пахарей", не на "вождей" и "рядовых". Он делится на тех, кто понимает, что проблема народа — это проблема его лично и его детей, и на тех, для кого проблема российских немцев существует лишь пока под нее выделяются средства, от которых он лично что-то имеет. Не будет профита — не будет для таких и проблемы народа. Представители же и тех, и других есть везде: и в столице, и в провинции, среди политиков и среди пахарей, среди вождей и среди рядовых. Достаточно вытянуть руки в стороны: наткнемся.
Роль российских немцев как главной инициирующей, исполнительной и контролирующей силы в решении их проблемы ставит перед ними и серьезное требование: соответствовать этой роли. Что предполагает — ясно осознавать безальтернативность своей цели, иметь волю к ее достижению и способность собрать для ее достижения достаточно сил (не обязательно только собственных). Отсутствие у них хотя бы одного из этих качеств означало бы конец проблеме и им самим.
Есть ли у них эти качества?
"Интернет" вместо государственности -
последний взлет подрядных мозгов
О наших целях писалось не раз, и вроде никто уже не оспаривает тезиса, что главной нашей целью является сохранение народа. Как естественно, неоспоримо и законно право на жизнь для каждого человека, так естественно, неоспоримо и законно это право и для каждого народа. Никто не хочет умирать, тем более преждевременно. Доказывать это, надо полагать, излишне.
Однако, чтобы жить, человеку требуются вполне конкретные условия. Он должен иметь возможность работать, должен иметь свой дом, иметь средства не только на питание, но и на образование, на культурное развитие, на выращивание и воспитание потомства. То же самое требуется и любому народу, только в совсем иных масштабах. И здесь, в вопросе о том, что требуется и как этого достичь, прежнего единодушия уже нет.
