Куда идём? - страница 23
Октябрьская революция, покончив с войной, избавила от дискриминации и российских немцев. Вдобавок в развитии "мировой революции" самые большие надежды большевики возлагали на Германию. Отсюда и резкое изменение политики в отношении к ней, что позволило произойти серьезным превращениям "гадкого утенка": в 1918 году была создана Трудовая Коммуна (Автономная область) немцев Поволжья как начало практического решения национального вопроса в России, а в 1924 году — и АССР немцев Поволжья. Но, одной рукой "защитив" российских немцев, другой Советская власть лишила их самоуправления, которое было у них около полутора веков, и ввело и для них государственное управление, что сделало их еще больше неотъемлемой частью российской нации.
Фашизм, пришедший в начале 30-х годов к власти в Германии, тоже отразился на нашей судьбе — еще до начала войны. Однако степень его воздействия зависела не столько от него самого как явления, сколько, как можно понять, от планов Сталина и роли, отводимой фашизму в этих планах. Тем не менее, он сказался на нашей судьбе гораздо сильнее, чем в целом по стране, опять же в связи с общим "пятым пунктом" — немецкая национальность становилась все больше признаком чуждой идеологии.
(Это гитлеровская национал-социалистическая рабочая партия с ее расовой теорией и теорией крови могла не считать опасными чуждых по классу и национальности русских эмигрантов, прибывших в Германию всего 20 лет назад, и никак не трогать их во время войны с Россией. А интернациональная сталинская коммунистическая партия (бывшая социал-демократическая и тоже рабочая) с ее классовой теорией видела в своих братьях по классу и даже по партии независимо какой национальности: немец, чеченец, ингуш иль друг степей — калмык, и независимо от того, когда они прибыли в Россию или жили здесь тысячу лет, — сплошных предателей и врагов, от грудных младенцев до глубоких стариков — по генам, по крови.)
Но сокрушительный, длящийся до сих пор удар по судьбе российских немцев нанесла Германия нападением на Советский Союз. Это был системный удар по ним: удар как начало войны для всех граждан страны; удар потому, что напали немцы; удар потому, что во всех странах, которые подмяла уже Германия, немецкие общины рассматривалась ею как своя "пятая колонна", и не всегда безосновательно; удар и потому, что в первые же дни войны немецкое население Приднестровья "стреляло по отступающим советским войскам и хлебом-солью встречало гитлеровцев". И пусть это "немецкое население" было всего лишь год как присоединено к СССР и советские немцы не имели, таким образом, никакого отношения к нему, гены ведь были одни, а значит, и вина, и наказание должны быть общие.
Тогда военачальники испрашивали указаний о выселении "неблагонадежных элементов". Сталин не задержался с ответом: "Товарищу Берия. Надо выселить с треском". Чуть позже это было сделано и со всеми советскими немцами, по принципу коллективной (или генной) вины и коллективной (генной) ответственности. А то, что гитлеровцы наступали стремительно, лишь усугубило эту вину, пусть и только предполагаемую.
Последствия того удара страшны: тяжелейшие несправедливые обвинения, депортация, ликвидация государственности, гибель трети народа на каторжной работе в трудармейских лагерях, насильственная ассимиляция, нескончаемая дискриминация во всех сферах жизни — и 60 лет тщетных надежд, страданий и борьбы за восстановление элементарной справедливости, за будущее народа.
Трудармейские лагеря для российских немцев были вполне сравнимы с концлагерями в фашистской Германии. Отличия лишь в том, что там был буковый лес, а здесь — ледяная тайга; там под конвоем ходили "враги" страны, здесь — свои; там ждали своей участи за воротами с надписью "Jedem das Seine" и издевательским "Arbeit macht frei", здесь работали как и вся страна под жертвенным лозунгом "Все
