Пройдя недавно отстроенный жилмассив насквозь, я уткнулась в частный сектор. Судя по карте, место, назначенное для собеседования, находилось сразу же за этими ветхими домиками, разбросанными по склону. Жизнь полна контрастов и вот вам один из них: старушка в заношенной телогрейке, куцей юбке, потерявшей за долгие годы всякий внешний вид, валенках и в чем-то наподобие шапки тянула на разбитых санках две помятые фляги. Неподалёку из земли торчала колонка. Водопровода, по всей видимости, у неё не было, да и уже не будет, потому как ветхая её лачуга скоро прекратит своё существование, уступая место очередной панельной коробке – благоустроенному многоквартирному дому.
Пройдя по дорожке из плит, предусмотрительно кем-то уложенных на случай непогоды и, как следствие, непролазной грязи, я вышла к новому гаражному комплексу, который, видно было, уже функционировал, но строительство ещё шло. По металлической лестнице, пристроенной в торце здания, я поднялась в офисное помещение и толкнула современную дверь.
– Доброе утро!
– Лена?!
– Да.
– Проходите, присаживайтесь. Одежду можно положить вон туда.
Бросив куртку на тумбочку, я села перед парнем, внешний вид которого сразу говорил о том, что передо мной менеджер среднего звена: снисходительный, но не лишённый доброжелательности взгляд, условно-приветливая улыбка, сдержанные манеры, ухоженный вид.
– Меня зовут Михаил, это Александр, а вон там – Андрей. Итак, у нас есть вакансия на должность офис-менеджера…
Типичный офис нелегальной конторы – ничего лишнего, только самое необходимое: четыре стола, четыре компьютера, стеллаж для документов, тумба, на которой сейчас лежала моя куртка, шкаф-пенал, в котором хранились банки из-под кофе, причём как с содержимым, так и без него, чай, сахар и прочая дребедень, необходимая в повседневной офисной жизни, и в уголке кулер с чистой водой.
– … воды у нас нет, поэтому питьевую мы заказываем, а в умывальник привозим из колонки. Туалет на улице. Пообедать можно в соседней комнате, там есть стол и микроволновка. Вот такие условия.
– Хорошо. Я поняла. Принципиально меня всё устраивает.
– Отлично. Тогда на сегодня всё. В течение этой недели мы ещё будем рассматривать кандидатов, а, наверное, в пятницу определимся и перезвоним.
В пятницу, во второй половине дня мне перезвонили и сказали, что я принята на работу и в понедельник, в десять утра можно приступать к выполнению своих обязанностей. Я поблагодарила и попрощалась.
Длинный деревянный барак, поделенный тонкими перегородками на маленькие комнаты – посредине стол, слева от него плательный шкаф, две металлические кровати вдоль стен. Дверь распахнута, за дверью – солнечный летний день. Открыв глаза, вижу отца, он устроился на второй кровати и читает книгу. Мы с ним на базе отдыха, мне – девять лет.
И вновь память возвращает мне лишь какие-то обрывки: обильная зелень, свежий воздух, уютные дорожки, соединяющие жилые домишки со столовой и с открытой круглой танцплощадкой, по пути в столовую вырезанные из дерева мишки, точь-в-точь, как на обёртке от конфет «Мишка косолапый». Поход в лес за грибами, мальчик, с которым мы подружились, его собака, взрослый эрдельтерьер – его клички я, конечно же, не помню, но помню его добрые собачьи глаза и короткую мягкую вьющуюся шерсть, семья мальчика – мама, папа и старшая улыбчивая сестра. Помню новое эмалированное ведро, которое мы с папой купили, чтобы посолить собранные грибы; не помню, посолили мы их или нет, не помню, чтобы мы их везли домой, да собственно и дорогу домой я не помню вовсе. Помню танцующего с кем-то в летнем сумраке отца, как он танцевал, сказать не могу, помню лишь, что танцевал.
