«Если вы хотите сделать яблочный пирог “с нуля”, вам для начала придется изобрести Вселенную» (Карл Саган, пер. А. Сергеева). Не помню, когда мне впервые попалась эта цитата, но с тех пор я постоянно вспоминаю ее. Саган совершенно прав. Все, что мы делаем – печем яблочный пирог, пишем книгу, гуляем у реки – зависит от существования Вселенной. Причем не какой-нибудь, а той самой, в которой мы живем, и которая обладает определенными свойствами, допускающими существование и людей, и яблок. Нет человека или яблока – и пирог не получится.
В этой главе мы разберемся в странной истории нашей Вселенной и еще раз подумаем о ее значении. В последнее время в научном сообществе наконец-то достигнуто согласие – большинство ученых примерно одинаково представляют себе, когда все началось и как развивалось. Однако согласия по поводу того, что значит эта история, как не было, так и нет. Для некоторых, например, для Ричарда Докинза, она не значит ничего. «Вселенная, которую мы наблюдаем, обладает именно теми свойствами, каких нам следует от нее ожидать, если в основе ее не лежит ни замысла, ни цели, ни добра, ни зла, ничего, кроме слепого безжалостного безразличия»[127]. Раньше я и сам так думал. Но теперь – нет. Все гораздо сложнее.
Откуда нам начать? Пожалуй, с размышлений о начале Вселенной. В стародавние времена считалось, что Вселенная была всегда. Так учил великий философ Аристотель. Мыслители раннего христианства, убежденные в том, что Вселенную создал Творец, полагали, что Аристотель заблуждался. В первые пять веков нашей эры они настаивали, что Вселенная не вечна, у нее был момент возникновения[128]. Похоже, никто не обращал на них особого внимания.
Аврелий Августин, пожалуй, величайший, и, несомненно, самый влиятельный христианский мыслитель своей эпохи, учил, что поскольку время – часть сотворенного порядка, то нельзя говорить, что Бог создал Вселенную в какое-то время – скорее Бог создал Вселенную, в которой существует время[129]. Бог пребывал в царстве вне времени – вне сотворенного царства пространства и времени. Августин подчеркивал, как важно не проводить параллелей между христианской идеей сотворения мира и какими бы то ни было научно-философскими метанарративами. Доктрина сотворения мира – это богословское утверждение о Вселенной, возникшей как творение Господне, а не научное объяснение, как и когда именно это произошло.
Аврелий Августин писал, что Бог сотворил все в один момент. Однако сотворенный порядок не был статичным. Господь наделил его способностью развиваться. Тварный мир меняется со временем, становится таким, каким предназначил Господь, он не был создан в окончательном и незыблемом виде.
Все это Августин подавал не в виде выводов из книги Бытия как научной теории. Он просто развивал главные богословские принципы библейского нарратива о сотворении мира – как сам их понимал. То, как способы толкования книги Бытия ложились на научные нарративы того времени, стало предметом жарких дебатов.
