Ктида, или «Лёд в пламени» - страница 34
Сразу за порогом Сергей притормозил, осмотрел зал сквозь сизый слоистый туман и шумно потянул носом. Да! Что есть, то есть. Дух таинственных странствий и опасных приключений зримо витал в воздушном пространстве таверны. Покрытые дымным саваном дела и слова, свершившиеся в этом месте, обретали особый значимый смысл. Масштабы явлений искажались: обычное становилось необычайным, будничное — праздничным, а мелкое и никчёмное приобретало едва ли не вселенское значение. Сердце трепетно замирало в предчувствии неожиданного и странного. Разум был готов поверить даже в невозможное. А душа просто пела, вторя воображаемой мелодии неопределённого рисунка и неведомого содержания.
Вот и внимай после всего толкованиям врачей и борцов «зелёного фронта» о вреде курения. Возможно, что в Большом мире «зелёный» ветер вместе с искоренением пагубного пристрастия лишил его и романтической составляющей этого порока? В памяти человечества эпоха Великих Географических Открытий навсегда осталась пропитанной запахами табака, золота и вина. Трудно сказать, стали ли мы богаче, лишившись третьей части этой лихой смеси. Да, курение вредит здоровью, а то и убивает. Но золото и вино тоже. Жить вообще вредно, а если отказаться от романтики, ещё и тоскливо. Как же всё устроено неоднозначно и противоречиво в этом сумбурном мире под славной Луной…
С явно улучшившимся настроением он ещё раз вдохнул дымный воздух романтических грёз и замер, задержав дыхание, вслушиваясь в сигнальные посылки своих органов чувств. Не оповещают ли они о приближении чего-нибудь странного?.. И вдруг неожиданно для себя громко чихнул.
— Будь здоров, Ковбой, — раздалось сбоку чьё-то вежливое пожелание.
— С-спасибо, — ответил Сергей, оборачиваясь на голос и вытирая заслезившиеся глаза, — непременно буду.
Тяжёлый боевой дрон типа «кентавр-т», прислонившись к стене заведения, иронически сверкал на него оптикой радужных глаз. Три пера сойки за левым ухом, пучок сушёных крысиных хвостов через правое плечо, красно-белая боевая раскраска торса…
— Ба! Виктор… то есть, Чугун-Чук! Сколько лет, сколько зим! Давненько не видел тебя, старый таракан. Думал — всё, завязал ты с игрушкой, на покой вышел.
— Привет, привет, мой бледнолицый брат! — названый Чугун-Чуком «индеец» оттолкнулся от стены, полуобнял «ковбоя», похлопал его по звонкой спине и, слегка отстранившись, величественно поведал: — Увы, увы! Покой мне даже и не снится — я всё ещё играю в этой жизни. С тех пор, как виделись в последний раз, мы трижды стойбище меняли. Четвёртого в пределах Бастиона вигвамы племени сейчас. У южных капониров, за оврагом. Со всех сторон окружены врагами. И жалок ныне жребий наш…
Серый Ковбой понимающе покивал головой, глубоко и грустно вздохнул, закатил глаза в гору и с подвыванием вопросил небеса:
— Куда катится этот мир?
После небольшой, но значимой паузы они дружно рассмеялись, Чугун-Чук разжал объятия, отстранился окончательно и уже нормальной речью продолжил:
— Осваиваем новые территории в Западных Уделах, а это не всем нравится — сцепились на днях с кланом «Шляхта Речи Посполитой». Они первыми вырыли топор войны, пришлось и нам взяться за томагавки, дабы защитить своих женщин и детей. Как и ожидалось, враг был разбит и позорно бежал, но и у нас есть скорбные потери. Вот притащил другана на капремонт к здешнему шаману. На засаду напоролся вчера, бедолага, сильно его порвали пшеки. Не слыхал про такой клан?