То самое начальство, которое и облагодетельствовало солдат этими гирями три года назад, после очередных нашумевших телешоу, когда журналисты с траурными лицами и тщательно скрываемым, но все же прорывающимся радостным блеском в глазах расписывали во всех подробностях, как на бой против клыкастых монстров бросают совсем неопытных ребят и даже без необходимого снаряжения… С тех пор любые журналисты, кроме военных корреспондентов, на блокпосты приезжали исключительно под присмотром особистов. Были прецеденты.
Воевать против крыс в чушках было невозможно – и не побежишь в них, и толку от них никакого. Когда модифицированные крысы бросались на человека, они метили в глотку, как волки.
Сержант забрался в машину. От него пахнуло табаком.
– Привет, Крысолов.
Сержант сунул руки в карманы телогрейки и уставился куда-то сквозь лобовое стекло: на дугу моста, на дорогу, пустую до самого горизонта – если не считать вездехода у следующего блокпоста.
– Все нормально? – спросил Стас. – Крысы не лезли?
– Не лезли. У нас не лезли. У соседей двух ребят обглодали. Двое новичков полезли за кольцо антиквариатом разжиться. Два раза сходили нормально. Да все одним маршрутом, салаги. Ну вот крысы их и отследили. Пошли третий раз. Затарились, стали возвращаться. Уже к своей бетонке подходили. Расслабились, сосунки, автоматы на шею повесили… В двадцати метрах от бетонки их крысы и поели. Стерегли, целая стая. – Сержант поглядел на Стаса. – Может, ты бы их тоже того? Заговорил бы их бетонку, а?
Теперь уже Стас старательно рассматривал дорогу впереди. Если бы сержант знал, как именно происходил “заговор” их блокпоста, чтобы крысы к нему не лезли…
– Закон сохранения дерьма в жизни знаешь? – спросил Стас. – Если где убавится, в другом месте только прибавиться может.
Сержант намек понял. И особенно благородствовать не стал. Чем глубже в город, тем своя рубашка ближе к телу… Пусть бы и бетонная.
– Ясненько, – сказал сержант. – Кстати, тут утром три черных “карата” с гэбэшными номерами проезжали в город, часов в девять. Не к тебе?
– А то.
– Гляжу, растешь над собой, Крысолов… – Сержант хмыкнул. Помолчал, разглядывая дорогу. Достал пачку “Имперских”, протянул Стасу.
Стас мотнул головой.
Сержант пожал плечами, закурил.
– У нас тут притормозили. Вышли, стали козырьки гнуть. Это у вас не по уставу, то у вас не по инструкции… Пидоры канцелярские… Это что, новенький, заместо Рыжова?
– Угу.
– И чего он? Опять у них в министерстве весеннее обострение?
Стас кивнул.
– А к тебе он чего? Наехал, что ли? Запрячь хотят?
Стас кивнул.
– Поможешь? – полюбопытствовал сержант.
– Помог бы. Если бы это помогло.
– Ясненько…
У сержанта испарились остатки оптимизма. Он открыл дверцу, выкинул окурок и захлопнул ее. Помолчал.
– Когда в центр-то полезут? Ближе к лету? Или прямо сейчас и начнут цинковые консервы клепать?
– Черт его знает… Но, похоже, затягивать не станут. Кстати, по поводу вашей бетонки. Когда начнется, заговор действовать будет, но без гарантии.
– Ясненько…
Сержант достал еще одну сигарету, но не закурил, все жевал фильтр. Когда бумага лопнула и посыпался табак, он открыл дверцу и выплюнул сигарету.
– Что за жизнь… Хоть в отставку выписывайся. Двух лет до выслуги не хватает… Вот ведь суки звездастые, опять им охота своих шлюх на Лазурный берег свозить…
– Я в Пригород поеду, привезти чего? – спросил Стас. Сержант покивал.
– И вот еще что… – сказал Стас. – Если ко мне сегодня-завтра…
– Да не бери в голову, – махнул рукой сержант. – Звякнем, конечно. Телефон помню. Ну и минут на десять задержим, поморочим голову: как крысы только что косяками шныряли…
