В узкой, по щиколотку залитой водой комнате стоял слесарный верстак. Подскочив к нему, Хафиз схватил молоток на длинной ручке из водопроводной трубы и, кривясь от боли, шипя сквозь зубы проклятия на неизвестном языке, пошел на Сергея, намереваясь расколоть череп сыщика, как орех. Все равно милиционеру не успеть к своему оружию, не успеть!
Серов нырнул под его руку и сумел перехватить широкое, поросшее жестким волосом запястье. Намертво сжав его, он начал давить, обняв Хафиза, как лучшего друга, и толкая его к стене, заставляя отступать шаг за шагом и нанося ему короткие болезненные удары по ногам. Лицо Сергей спрятал у противника на груди и давил головой на его подбородок. Еще момент, и удалось перехватить вторую руку преступника. Теперь давить, давить! Думать, что это картофелина или резиновый мячик сжат в пальцах. Давить!..
Хафиз, взвыв от нестерпимой боли в запястье, выронил молоток. Тот плюхнулся в грязную воду, заливавшую пол. Серов продолжал теснить, как в танце смерти, пока не почувствовал: противник уперся спиной в стену. Ну! Еще нажим! Теперь резко головой в подбородок и ботинком по голени!..
— Майор! Ты где?
В коридоре послышался грохот тяжелых ботинок и возбужденные голоса бойцов спецотряда. Хафиз замычал от ярости и дернулся, тщетно пытаясь освободиться, но Серов держал крепко.
— Я здесь! Здесь! — из последних сил прохрипел он, выламывая преступнику руку и заставляя его опуститься на колени…
Тела убитых увезли в криминальный морг, а задержанных на винном складе доставили в ближайший горотдел: не теряя времени, Серов хотел рассортировать эту публику и, пока еще они не успели опомниться и прийти в себя после внезапного захвата, провести первые допросы.
Естественно, более других его интересовал неизвестный мужчина, который оказал ожесточенное сопротивление в бомбоубежище. Очень жаль, что уже не доведется поговорить с Самвелом-Папуа, тот теперь ответит за свои тяжкие грехи перед Высшим Судией, а людям остается лишь предать его тело земле и прекратить дело в связи со смертью разыскиваемого преступника.
Заняв свободный кабинет, Серов первым делом снял надоевший бронежилет — потаскай на себе этакую тяжесть по жаре! — а потом скинул промокшие ботинки и носки, пристроив их сушиться около окна на старой газетке. Хорошо бы еще снять и брюки, но видок у него тогда будет!..
— Ты как? — вызвав Тура по рации, спросил Сергей. — Сейчас ребята к тебе поднимутся и отвезут домой.
— Они уже здесь, — весело откликнулся Володька. — Самвела взяли?
— Господь прибрал, — со вздохом ответил Серов. — А тебе спасибо, очень помог.
— Да ладно, — приятель не скрывал разочарования: сколько трудов, и все насмарку, раз Папуа убит.
— Ничего, — подбодрил его Сергей, — зато, кажется, Хафиз у нас в руках, а это акула покрупнее! Нутром чую.
— Тогда ни пуха!
Серов отложил рацию, спрятал босые ступни под стол и попросил привести мужчину, которого он взял в бомбоубежище.
Когда тот вошел в кабинет, Сергей слегка поежился — горилла, да и только. Короткая толстая шея, небольшие темные глаза под сильно выступавшими надбровными дугами, широченные покатые плечи, длинные мускулистые руки с крупными кистями и крепкие ноги. Такое впечатление, будто весь он перевит твердыми, как мореное дерево, буграми мышц и, как то же дерево, врос в землю корнями так, что не вырвать никакими силами.
Однако, как ни странно, черты лица неизвестного казались правильными. Держался он спокойно, не проявляя свойственной задержанным нервозности. Присев на стул, он с благодарным кивком взял предложенную сигарету и с удовольствием закурил. Глядя на его руки, Серов вспомнил, как час назад они осыпали его градом страшных смертоносных ударов, и тело заныло в ушибленных местах.
С минуту они с интересом разглядывали друг друга — в бомбоубежище как-то не до «смотрин» было, — а потом Сергей задал первый вопрос:
— Вы работаете на складе?
— Нет.
— Как же там оказались?
— Случайно.
Ответы короткие, ни к чему не обязывающие, и трудно к ним прицепиться. Говорил мужчина почти без акцента. Интересно, кто он по национальности?
