Дмитрий отрицательно покачал головой.
— В тебе говорит обида, злость на то, что произошло, а это не лучшие советники, Соня. И потом, как я смогу посмотреть в глаза Фине? Да и остальным… Перевод я подпишу, давай!
Она резко подала бумагу, Дмитрий подписал, и она выскочила из хаты, даже не закрыв дверь.
Ещё через полмесяца потребовалось доставить в Севастополь секретные бумажки: журналы наблюдений и операций в устье Днепра. Можно было лететь самолётом, но в этом случае Феодосия была бы недоступной. Доложив Горшкову ситуацию на участке фронта, в том числе, что его задача по очистке островов устья выполнена, Дмитрий попросил разрешения съездить домой.
— На денёк, Сергей Георгиевич! Туда — обратно! Жену и ребёнка заберу, и в батальон.
— Ну, давай, счастливчик! Первого быть в батальоне!
— Без вопросов!
Выписали командировочное и пропуск на 7 человек, и рванули! Ехать туда почти сутки. Кравченко, водитель, успел расспросить других «баллонов»: как лучше ехать. Решили кружным, через Судак, там дорога получше. Рассмотрели место подрыва, которое сделал лейтенант Иванов в 41-м. Теперь там мост. Несколько раз придиралась «комендатура», но документы были в порядке. Заскрипели тормоза возле дома, окна горят, и уже есть электричество! Неожиданно дверь оказалась открытой! Дмитрий зашёл в дом, а там не сильно трезвые лётчики сидят, выпивают и зовут за стол, присоединиться.
— А, где хозяйка?
— Не знаем, никого не было. Ключи и предписание получили в комендатуре. Присаживайтесь! Вы откуда? Мы — с 1-го Украинского, за новыми самолётами! Давайте, мужики, а сами вы: откуда?
— Дунайская флотилия. Где комендатура? — спросил Дмитрий, разглядев, что в комнате стоит детская кровать.
— В Феодосии, Айвазовского, 7. На горке.
Они рванули в комендатуру. Помощник коменданта сообщил Дмитрию только то, что домом давно пользовались, потом был перерыв, а недавно на него опять была подана заявка как на свободный.
— Честно говоря, товарищ майор, мы этим не занимаемся, списки формирует военкомат. Это рядом: следующая улица направо, потом ещё раз направо, угловой дом на Куйбышева.
Там было довольно много людей, но майор прошёл к помощнику комиссара.
— Товарищ старший лейтенант, майор Матвеев, Азовская флотилия. Есть несколько вопросов по моей квартире.
Он объяснил ситуацию.
— Я не могу ничего сказать, товарищ майор. С середины октября квартира числится свободной. Вот смотрите: Матвеев Д.В — ДА (Действующая армия), Матвеева Д.Г. — СВ. N 645791. Примечание: доступен для квартирования.
— Что такое: СВ. N 645791?
— Номер свидетельства о смерти, товарищ майор.
Дмитрий сел.
— Чьей смерти?
— Матвеевой Д.Г., конечно, постойте, товарищ майор! Как Ваша фамилия? Господи, извините, ради бога, товарищ майор, столько посетителей, что сразу всё не сообразить. Так вы не в курсе?
— Нет, это моя жена.
— Я советую, товарищ майор, обратитесь в милицию, в райотдел, я сейчас позвоню, там у меня приятель работает. Он поможет. Петров его фамилия. Знаете, где?
— Проезжали мимо.
Дмитрий подвинул водителя и поехал в райотдел. Через десять минут он беседовал со следователем. Фину убили в Феодосии, ударом ножа в почки, недалеко от автобусной остановки, по плачу ребёнка было найдено тело.
— Банда у нас орудует, приезжие, «гастролёры», работают «чисто». Взять не можем. Улик они не оставляют.
— Диверсанты?
— Нет, не похоже. Больше золотом, деньгами и продуктами занимаются. И меняют «союзнические» товары, «контрабас», на рынке на карточки и продукты, а продукты на золото. «Рыжьё», по-ихнему. У Вашей жены было что-нибудь на левой руке одето?
— Браслет и кольцо.
— «Рыжие»? Извините, золотые?
— Да, браслет не снимался, его ещё задолго до войны заклепали, так как застёжка сломалась.
— Значит, из-за этого! — младший лейтенант вытащил из дела фотографию, где была видна рука без кисти. — Как же она так не аккуратно?
— У неё ребёнок на руках был, кстати, где он?
— В доме малютки, в Краснодаре, вот справка, возьмите.
— А теперь, лейтенант, как на духу, что тебе известно о них. — глухо сказал майор, укладывая справку во внутренний карман.
— Товарищ майор, это…
